Александр Бойков: Хочу получить второе высшее образование

Защитник московского «Динамо» Александр Бойков всегда играет очень самоотверженно. Неудивительно, что на льду ему частенько достается. После одной травмы Александр даже собирался закончить с хоккеем. Однако жена и агент игрока убедили его не торопиться вешать коньки на гвоздь.

– Александр, как ты оказался в хоккее?
– Меня привели в хоккей бабушка с дедушкой. Это было в шесть лет. Так, можно сказать, и началась моя хоккейная карьера. Я жил в Челябинске, где кроме хоккея ничего по большому счету и не было. Тренировался в школе «Трактора». В то время я жил у бабушки с дедушкой. Они меня водили в школу и на хоккей.

– Стать защитником – это был осознанный выбор?
– Я начинал играть в нападении. Просто потом в команде стало не хватать защитников, и меня перевели в оборону.

– Когда первый раз хоккей живьем увидел?
– Я жил рядом с дворцом спорта. Там еще был открытый каток. Мы обычно приходили смотреть на тренировки «Трактора». Мне это всегда нравилось.

– У тебя были кумиры среди местных игроков?
– Мне нравилось, как играли Саша Шварев, Олег Мальцев, Константин Астраханцев. У «Трактора» в те времена вообще команда была очень хорошая. Много сильных игроков выступало в Челябинске. У меня был хороший тренер – Николай Филиппович Бец. Он долгое время играл за «Трактор», а потом тренировал ребят в школе.

– Почему ты решил достаточно рано уехать в североамериканскую юниорскую лигу?
– В «Тракторе» я играл за вторую команду. Особых перспектив у меня не было. В то время в основе «Трактора» играли очень сильные игроки. В 1993 году пятеро игроков «Трактора» стали чемпионами мира. Шансов попасть в основу у меня практически не было. А тут приехал агент и предложил попробовать себя в юниорской лиге. О ней я ничего не знал, кроме рассказов Максима Беца, который там играл. В юниорскую лигу уехал вместе с тремя своими друзьями: Виталиком Ячменевым, Димкой Леоновым и Владимиром Кречиным, который не так давно стал директором «Трактора». Мы втроем там остались, а Кречин вернулся вскоре домой.

– Помнишь, как твоя первая команда называлась?
– Конечно. «Виктория Кугарз». Она располагалась в городе Виктория на острове Ванкувер. Это было курортное место. Там очень красиво. Особенно летом. Туда нужно было добираться на пароме. Правда, команда попалась не самая лучшая. Она шла на последнем месте, и шансов попасть в плей-офф не было никаких.

– Быстро английский выучил?
– Я первый год жил в одной комнате с Александром Василевским, который хорошо знал английский. Поэтому он мне все переводил. И я не старался учить язык. А когда меня поменяли в другую команду, я практически за год выучил разговорный английский.

– Часто приходилось драться в низших лигах?
– Да. Когда я уехал в Канаду, весил не очень много – 60-65 килограммов. Играть с таким весом в обороне – очень тяжело. Во время тренировочного лагеря я старался играть в наш хоккей, без толчков и силовых приемов. Тренер сообщил моему агенту, что так действовать не надо, если я хочу остаться в команде. Здесь необходимо драться, «играть в тело». На следующий же день я начал драться с первым же попавшимся мне игроком. Им оказался Шейн Доан, нынешний капитан «Финикса».

– Как закончилась драка?
– Я его просто схватил и стал молотить руками. И разбил себе все кулаки об шлем. Я тогда и не знал, как правильно драться на льду.

– Когда-нибудь принимал участие в драке «команда на команду»?
– Конечно. Там это в порядке вещей было.

– Когда ты решил, что плотно осядешь в Америке?
– Когда прошло уже порядка семи-восьми лет. Я играл за фарм-клуб «Сан-Хосе Шаркс» и познакомился в это время с одной девушкой. Мы три года жили вместе. Потом поженились. Тогда стали присматривать себе маленький дом. Сейчас у меня растут две дочки. Даше – 8 лет, Анне – 3 года.

– Как часто тебе удается побывать дома?
– Только после сезона. Моя семья сейчас приехала ко мне. Они как декабристы. Приезжают ко мне, поддерживают.

– Скучаешь по американскому дому?
– Конечно. У меня ведь в России нет ни квартиры, ни дома своего. В Челябинске остались родители, которые сейчас живут у брата.

– Твои дочки больше русские или американки?
– Они, конечно, больше времени проводят в Америке. У меня старшая говорит и по-русски, и по-английски. У нее, правда, есть акцент. А младшая пока говорит только на английском. Мы ее сейчас хотим в садик устроить, чтобы она начала русский осваивать.

– Почему ты все-таки решил вернуться в Россию?
– В начале 2000-х я играл в системе «Нэшвилла». В фарм-клубе. На меня в то время вышло несколько команд из России, которые сделали мне предложение. Я поговорил с генеральным менеджером «Нэшвилла», и он мне посоветовал поехать в Россию.

– В каких командах тебе комфортнее всего игралось в России?
– От магнитогорского «Металлурга» у меня остались очень хорошие воспоминания. Там все отлажено. Никаких проблем в быту не было. И команда собралась там замечательная. Коллектив был очень дружный. Ничего плохого не могу сказать и про «Салават Юлаев». Тем более что в 2008 году мы стали чемпионами страны. Затем я переехал в Нижний Новгород. Но там я немного поиграл. Через два-три месяца после начала чемпионата я сломал лодыжку, и сезон для меня закончился. Ну а в ХК МВД отношения были как в семье. Все это, разумеется, перешло и в «Динамо». У нас отличный коллектив.

– Помнишь, как отмечал первое и пока последнее чемпионство «Салавата Юлаева»?
– Это было что-то! На улице такое творилось! Город праздновал первый успех с большим размахом. Словами это не передать.

– Вы были для Уфы героями?
– Наверное. Нам выдали каждому медали, что-то типа героев республики Башкорстана. Было, конечно, приятно.

– На банкете все оторвались?
– Естественно. Было приглашено много артистов. Все получилось здорово.

– Когда пришел в ХК МВД, думал, что команда сможет завоевать медали?
– Нет, конечно. Но мы все сплотились по ходу сезона. Шли от игры к игре, не заглядывая далеко вперед.

– В прошлом сезоне ты удивлялся, насколько тяжелыми были предсезонные сборы у Знарка. На этот раз легче перенес две недели в Пинске?
– В том году, мне кажется, никто не ожидал, что будут такие тяжелые сборы. А в этот раз все знали, чего ожидать. Поэтому подготовились как следует. И мне эти сборы дались легче.

– Что можешь сказать о Знарке?
– Это мой земляк. С ним интересно работать. Честно скажу, с таким тренером мне раньше никогда не доводилось работать. Он – своеобразный. Знарок может сплотить команду, поставить на верный путь.

– У тебя когда-нибудь были мысли закончить с хоккеем?
– Да. После первого сбора в Пинске в прошлом сезоне.

– Серьезно?
– Да. Где-то после третьего дня сборов я решил для себя, что закончу с хоккеем. Я ведь пришел в ХК МВД после очень серьезной травмы. И тут сразу попал под такие нагрузки. В какой-то момент у меня просто лопнуло терпение, и я уже стал собирать чемоданы. Готов был уехать прямо со сборов.

– И кто остановил?
– Жена и мой агент. Сказали, чтобы я еще чуть-чуть потерпел. Что потом будет легче. Сейчас, конечно, я об этом уже с улыбкой вспоминаю. Но тогда было, поверьте, не до веселья.

– Хотел бы что-то изменить в своей жизни, если бы была такая возможность?
– Нет. Пока у меня все нормально идет. Есть желание получить второе высшее образование. У меня первое – педагогическое. Я начинал учиться еще в Челябинске, а защищал диплом уже в Уфе, там был филиал.

– У тебя еще сохранилось желание учиться?
– Конечно. Я, например, хотел бы получше выучить английский язык, не только разговорный. Можно было бы еще и испанским заняться.

– А до бизнеса руки не доходят?
– Пока нет. Идеи, конечно, есть. Да и желание. Но времени нет. Все отнимает хоккей. Надо иметь хороших друзей или просто человека, который бы занимался этим постоянно.

– У многих хоккеистов супруги ведут бизнес.
– Это не про мою жену. Она занимается обучением моих детей.

– Жена с детьми посещает твои матчи?
– Когда жили в Балашихе, они приезжали на каждую игру. А сейчас такое реже происходит, потому что от Новогорска до «Лужников» далековато добираться.

– Как жена чувствует себя, когда ты, к примеру, ложишься под шайбу?
– Спокойно. Если я встаю после этого, значит все нормально. А вот если меня уносят, тут она уже начинает беспокоиться (улыбается).

– Дома на хоккейную тему с супругой разговариваете?
– Нет. Стараемся тему хоккея вообще не затрагивать. Хватает и других дел. Например, поиграть с детьми.

– У тебя за карьеру было очень много травм. Сам не удивляешься, что до сих пор выходишь на лед?
– Травмы есть у всех хоккеистов. Самую тяжелую травму я получил только в позапрошлом сезоне в нижегородском «Торпедо», когда сломал лодыжку. А выбитые зубы и сотрясения – с кем такого не бывает? Тем более что и без зубов можно в хоккей играть. А в последнее время, тьфу-тьфу, у меня все нормально складывается.