Денис Толпеко: Если бы не хоккей, стал бы актёром

В свое время нападающий бело-голубых Денис Толпеко брал автографы у динамовских хоккеистов. Теперь уже он раздает их сам. И играет за московское «Динамо».

 

– Денис, ты являешься воспитанником «Руси». Почему пошел именно в эту школу?

– Я сам из Орехово-Борисова. Школа «Русь» чисто географически была расположена в моем районе. Поэтому ее и выбрал.

– А кто тебя привел в хоккей?

– Когда я учился во втором классе, к нам пришел Николай Иванович Куликов, тренер из «Руси». Он набирал ребят в группу. И я пошел к нему. А до этого я занимался хоккеем с папой. Он сам у меня тренер по хоккею.

– В свое время «Русь» арендовала лед в «Лужниках». Наверняка, ты после тренировок оставался на матчи «Динамо»?

– Да. Мы катались в «Лужниках» днем. Ехали туда сразу после школы. Добирались на метро. С баулами. Раньше в метро было не столько народу, сколько сейчас. Поэтому добирались без приключений. И после каждой тренировки я оставался смотреть хоккей. Хорошо помню динамовскую тройку тех времен Петренко-Прокопьев-Афиногенов. Еще за «Динамо» играл Харитонов, в воротах стоял Набоков.

– В то время мог представить, что когда-нибудь сам наденешь динамовскую майку?

– Если честно, задумывался над этим. Я был еще пацаном, смотрел, как мужики играют и в голову приходили мысли: «Неужели и я когда-нибудь смогу так играть?»

– Автограф брал у кого-нибудь?

– Да. Нас пускали в раздевалку, и мы у всех подряд брали автографы. Клюшки просили. Хоккеисты на бейсболках расписывались.

– До отъезда в Америку ты успел поиграть в подольском «Витязе». И даже выходил в одной тройке с Валерием Беловым, нынешним тренером «Ак Барса». Как тебе с ним игралось?

– Это был мой второй год в «Витязе». Сыграл я с Валерием Геннадьевичем в одной тройке матчей десять, наверное. Он тогда был играющим тренером. Валерий Геннадьевич хорошо на меня влиял. Подстегивал, заставлял работать. С ним было приятно общаться.

– В твое время в «Витязе» особо не дрались?

– Тогда для нас был важен результат. А дрался у нас в команде Михаил Стрелков. Но не так часто.

– А помнишь его драки с Юдиным?

– Я помню, когда они впервые схлестнулись. Вокруг этой драки было много шума. Интервью всякие давались. Там даже какой-то призовой фонд был создан.

– И кто тогда победил?

– Если честно, я сейчас уже не помню. Но, по-моему, там была равная битва. Но постучали они друг другу по голове здорово.

– Тебя не задрафтовали в НХЛ, но ты все равно поехал в Америку. Почему?

– Я был задрафтован юниорской лигой. Отыграл там три года. Мой агент сказал, что драфт – это не так уж и важно. Главное, показать себя хорошо в юниорской лиге. У меня последний сезон там получился удачным. И я подписал после этого контракт с «Филадельфией».

– А в юниорской лиге хоть какие-то деньги можно было заработать?

– Нет. Там давали 200 долларов на две недели. Чтобы было что-то перекусить. А вообще я жил в семье. И денег у меня не было.

– Как у тебя обстояли дела с иностранным языком, когда ты отправился в Америку?

– Я вообще его не знал. И вначале даже ходил в школу. Чтобы грамматику подучить. Помню, первый раз я опоздал на урок. захожу в класс, говорю: «Sorry». А мне кто-то с последней парты кричит: «Да заходи». Я ему: «А ты русский?» А мне с другой стороны: «Да ладно, садись быстрее». Оказалось, что таи целый класс был русским… А разговорный английский я изучал в раздевалке. Общался с ребятами.

– Как ты оказался в «Филадельфии»?

– Я провел удачный сезон в юниорской лиге. И уже перед Новым годом мной стали интересоваться скауты различных клубов. Поскольку я был свободным агентом, то меня могла взять любая команда. Но представители «Филадельфии» оказались более настойчивыми. Они больше всех хотели меня к себе пригласить.

– Какая игра в НХЛ для тебя самая памятная?

– С «Нью-Йорк Рейнджерс». Мы сыграли в основное время 3:3. И я сравнял счет где-то за десять минут до конца третьего периода. Еще я пас голевой отдал в той игре. Правда, мы потом уступили «Нью-Йорку» по буллитам. Но этот матч мне особо запомнился. И, конечно. первая игра в НХЛ осталась в памяти. Мы играли с «Калгари» в гостях. Ощущения были непередаваемые. Полный дворец, хоккейная атмосфера. Было здорово. Самое интересное, в свое время я был в Калгари, где смотрел финал «Калгари» - «Тампа-Бей». Просто у меня там жил агент. А за «Калгари» играл Олег Сапрыкин, с которым мы дружим. Скажи мне тогда, что через три-четыре года я приеду в Калгари и проведу здесь свою первую игру в НХЛ, не поверил бы.

– Нашей лиге до НХЛ еще расти и расти?

– Чисто в хоккейном плане я бы так не сказал. В России очень сложно играть. Я считаю, что в НХЛ хоккей проще. А во всех организационных вопросах мы, конечно, уступаем. И дворцов у нас таких нет. Хотя я уверен, что, если бы у нас команды играли на маленьких площадках, да еще при 20 тысячах зрителей, хоккей бы получился еще зрелищнее, чем в НХЛ. Потому что у нас более комбинационная игра. И более скоростная.

– Правда, что в игре против «Питсбурга» ты чуть не подрался с Евгением Малкиным?

– Было такое. Причем мы два раза с ним сцеплялись. Ко мне, помню, даже Ларак, тафгай их, подъехал. Сказал, что он мне морду набьет (смеется).

 – А что вы с Малкиным не поделили?

– Там был обычный игровой момент. Он меня ударил. Я его в ответ. Потом еще в каком-то эпизоде я Женю ударил. Вот мы и сцепились. Нас, правда, судьи растащили. Но после игры мы с Малкиным нормально поговорили. Никаких проблем.

– Не жалеешь, что все-таки решил уехать из НХЛ?

– Нет. Я ведь продолжаю заниматься своим любимым делом. Просто я сильно соскучился по России, по своему дому, семье. Мне хотелось играть у себя в стране. К тому же я знал, что сюда приезжает много хороших игроков. А расти можно не только в НХЛ, но и в России. Главное, не останавливаться.

– Где-то я вычитал, что ты однажды, еще в НХЛ, стоял на вбрасывании против Сергея Брылина и сказал ему: «Здорово, Серег». Было такое?

– Да. Мы с ним незнакомы были. И когда я ему это сказал, он очень удивился. Посмотрел на меня как на дурака. Мол, кто это такой? А еще был случай с Афиногеновым, когда мы играли с «Баффало». Макс начал кого-то пихать из наших. Я к нему подъехал, говорю по-русски: «Успокойся». Он посмотрел на меня с удивлением. Не знал, что я русский.

– Драться в Америке часто приходилось?

– Бывало. Особенно по юниорам. Я играл в WHL, которая считается самой жесткой лигой. Тогда я весил 72 килограмма, поэтому мне приходилось очень тяжело. А в той лиге было принято драться всей пятеркой. Если кто-то начинал, то в драку включались все. Хватают, кто ближе стоит – и понеслась. В первые разы мне прилично досталось. После первого сезона я приехал в Москву, и отец меня отвел к своему другу, тренеру по боксу. И я летом ходил к нему на тренировки. Поэтому на следующий сезон мне уже было попроще. Я, конечно, сам никогда не лез на рожон. Но когда надо было, мог постоять за себя.

– Когда в прошлом году «Динамо» проиграло в плей-офф «Спартаку», для тебя это стало шоком?

– Я отыграл три матча в той серии. Не скажу, что это стало для меня шоком. Но очень сильно расстроился. Не хотелось заканчивать сезон так рано. У нас была хорошая команда. Много шумихи вокруг нее пресса создавала. Я понимал, что поражение от «Спартака» может обернуться чем-то нехорошим для команды.

– После того, как «Динамо» объединилось с ХК МВД, у тебя было желание покинуть команду?

– Нет. Я принадлежал «Динамо». Я мог покинуть клуб только в том случае, если бы не подошел бы новому руководству и тренерскому штабу. Но мне самому, конечно, хотелось остаться. Доказать, что я чего-то стою.

– Со Знарком тебе интересно работать?

– Интересно. У меня был похожий тренер в фарм-клубе. Настоящий мужик. Такой же эмоциональный. Олег Валерьевич может прикрикнуть на игроков. Но по-отцовски. По делу всегда говорит. Подсказывает. Может на тренировке что-то сам показать. С ним легко. Да и вообще у нас весь тренерский штаб очень хороший.

– Когда нет хоккея, чем любишь заниматься в свободное время?

– Люблю сходить в кино. С друзьями где-нибудь посидеть.

– Какой последний фильм смотрел?

– «Пила-7». Ужасы. Меня впечатлило (улыбается).

– Когда ты купил себе первую машину?

– Первую машину я купил еще в Америке, когда меня «подняли» в «Филадельфию».

– Попадал в неприятные ситуации за рулем?

– Случалось. У меня первое время прав не было. И меня остановили. А у нас в клубе выдавали карточку шерифа. Тебя по этой карточке могли куда надо сопроводить. И когда меня остановили полицейские, они стали допытываться, откуда у меня эта карточка. Я на ломаном английском стал объяснять, что играю в «Филадельфии». А они мне никак не могли поверить. У меня был старый Oldsmobile. Полицейские не верили, что, играя в НХЛ, можно ездить на такой машине. В итоге, конечно, все закончилось нормально, и меня отпустили.

– Денис, у тебя достаточно необычная фамилия. Знаешь что-нибудь о ней?

– Вообще у меня и мама, и папа москвичи. И даже дедушка с бабушкой по отцовской линии родились в Москве. А вот мой прадед откуда-то из-под Донецка. Фамилия у меня действительно редкая. Еще не встречал, кроме своих родственников, никого с такой же.

– Если бы не хоккей, кем бы мог стать в жизни?

– Актером, наверное. Пошел бы в театральное училище. Я не шучу.