«Золотой состав»: Александр Хаванов

Разговор с экс-защитником московского «Динамо» выдался чрезвычайно интересным и насыщенным, и начать мы решили с рассказа о жизни после окончания карьеры хоккеиста.

— Как после хоккея Вам удалось стать экспертом, комментатором на телевидении? Кто повлиял на это решение в большей степени?
— Это была занимательная история. Контрактное предложение от швейцарского «Давоса» я получил в сентябре 2006 года на игре московского «Динамо», уже работая на телевидении. В то время на «НТВ плюс» трудился Сергей Крабу, который настойчиво звал меня на телевидение. Я уехал на сезон в «Давос», провел его не очень удачно — травмы не давали в полной мере показать себя. Когда вернулся из Швейцарии, Сергей снова пригласил меня попробовать свои силы в телевизионной среде. Я доработал оставшуюся часть сезона на «НТВ плюс» и новый чемпионат начал в качестве эксперта. Фактически с 2007 года работаю на телевидении, в первую очередь благодаря усилиям Сергея Александровича.

Он заставлял работать методом полного погружения, ведь только так приходит уверенность. Сначала у тебя огромная иллюзия, что все знаешь и все умеешь, но потом, когда начинаешь слушать себя и получать отзывы, понимаешь, что и где не получилось. Начинаешь либо развиваться, что-то менять, либо ничего не делаешь, что для любой работы отвратительно.

Получается, что с 2007 года я первый полноценный эксперт, который работает и получает полноценную зарплату, а не бонусы. Это важно, в первую очередь, для самого человека, а не для работодателя — повышает ответственность.

Подготовка занимает огромную часть трансляции. Эфир нужно сделать интересным, а с моими навыками и образованием это достаточно тяжело: я не умею контролировать голос, иногда мне не хватает эмоциональности. Но если находишь что-то интересное, какие-то отправные точки, это дает возможность вовлечь больше людей. Мне часто говорят, что в хоккее нет ничего нового. На самом деле, если посмотреть внимательно, то нет ни одной игры в плей-офф, которая повторялась бы, особенно это заметно, когда команды играют по семь игр между собой. Одна из задач комментатора заострить внимание именно на том, что для всех, кто играет, комментирует, смотрит — это особое событие с огромным ожиданием и непредсказуемой концовкой.

— По сравнению с 2007 годом, сейчас хоккей освещается гораздо шире. Картинка качества HD и тематические каналы вывели показ чемпионата на новый уровень, но он все равно стоит ниже, чем футбол или фигурное катание, а финал Кубка Гагарина вытесняется матчем «Спартак» — «Тосно». Что с этим делать?
— Самое больше препятствие для хоккея — это очень сложные правила. Чем проще будут правила, тем доступность будет выше. Любой человек, который включил футбол, знает правила: кто-то лучше, кто-то хуже. То же самое и в фигурном катании.

Посадите любого человека на хоккей первый раз, и он ничего не поймет, хотя игра может ему понравиться. Сделать хоккей понятным и интересным для болельщиков — главная задача комментатора. Хоккей — очень требовательный к комментированию вид спорта.

Многие из хоккейных болельщиков хорошо разбираются в хоккее, хотя могут и не слышать тебя, когда проиграла их команда. Но здесь вы не встретите человека, который зашел, потому что на улице дождь. На хоккей приходят, как правило, люди, которые интересуются и разбираются в игре.

— Вернемся теперь в 2000-й год. Это время называют «смутным» для всего российского хоккея, несмотря на бронзу Олимпиады в Солт-Лейк-Сити. Что это был за хоккей?
— Олимпиада в Солт-Лейк Сити была единственной, на которую я мог и хотел поехать. Если говорить о самой игре, то для меня это была романтика. Несмотря на то, что не было громких побед сборной, у нас никогда не было ощущения, что мы играем в чемпионате второго сорта. Российский чемпионат всегда давал игроков для НХЛ, и игроков высокого уровня. Например, «Динамо» моего времени — это Максим Афиногенов, Андрей Марков. Несмотря на огромные проблемы на международной арене, было понятно, насколько высокого международного уровня эти игроки.

— Какие были зарплаты?
— В «Динамо» были хорошие зарплаты.

— Сумму первой зарплаты вспомните?
— Когда я вернулся из США в 1993 году, в СКА начал получать 100 марок в месяц плюс премиальные, но я не жаловался. В «Динамо» платили было больше 2500 долларов в месяц в моём последнем сезоне.

— Разделяете ли вы мнение, что сейчас в КХЛ зарплата игроков не соответствует их уровню?
— В нерегулируемых условиях это определяется только рынком игроков. Иными словами, если им платят, то это не завышено. Если подбивать экономическую составляющую, чтобы хоккей развивался, то надо подключать еще и экономические условия, как это делают в НХЛ. Чтобы не было, как сейчас, потерь клубов в городах, которые не могут тянуть команды. Россия — большая хоккейная страна, и города, которые дают нам игроков, должны иметь возможность смотреть на большой хоккей.

Я ненавижу деньги как мотивацию, как повод. Если мы берем спорт, то, как только ты получаешь большой контракт, у тебя нет никакой мотивации, и ты перестаешь быть хоккеистом, который развивается или пытается что-то сделать.

— Расскажите о своем хоккейном пути с первого дня и до чемпионства 2000 года в составе «Динамо».
— В детском саду у меня был друг, который пошел в хоккей, а меня привели вместе с ним, так сказать, «за компанию». Как сейчас помню: это было в декабре в Петровском парке, где были теннисные корты. Нас поставили на коньки, и мы бегали с клюшками в длину от борта до борта по свистку, после каждого раза кого-то оставляли, кого-то отправляли домой. Так прошла моя первая тренировка, формы тогда еще не было, первые хоккейные трусы появились только в 12 лет. Было много моментов, которые сформировали меня как хоккеиста. Стоит выделить тот факт, что после поступления в институт я 1,5-2 года почти вообще не катался. Первая моя встреча с тренером состоялась в студенческой команде, это был Николай Семенович Эпштейн. Он смог зарядить верой в себя и у меня постепенно стало появляться желание играть. Отсюда же выросла первая поездка в Америку, хотя и на этом этапе я себя не рассматривал, как хоккеиста. Потом появилась возможность оказаться на просмотре в ХК СКА — с этого момента началось моё превращение в полноценного хоккеиста. Несмотря на то, что у меня высшее образование, я ни дня по своей профессии не отработал.

В профессиональной карьере перелом произошёл, когда появились уже конкретные задачи в Череповце. Там я познакомился с Андреем Козыревым. Он готовился к поездке в Чикаго и у него были все инструкции по физической и технической подготовке. Мы занимались с экстремальными нагрузками, ходили в зал, я в свое время делал жим от груди 147 кг, а ему нужен был напарник на подстраховку. Вторым ориентиром стало как раз «Динамо», куда я приехал уже сформировавшимся хоккеистом, с пониманием того, что «могу». «Динамо» помогло накрутить мои сильные стороны и поставить задачи.

— Когда играли в «Сент-Луисе» в НХЛ, многое приходилось делать самому?
— Когда ты там в первый раз, решить все вопросы, тем более, когда все по-новому, тяжело. Много было ситуаций, которые тогда не получались, а сейчас смотришь на них с улыбкой. Мне было немного легче: я был там в 1992-93 году, поэтому некоторым вещам не удивлялся. Но у меня был двухсторонний контракт и понимания, что где происходит, у меня не было. Фактически с конца августа до ноября я жил в гостинице, постепенно решая определенные вопросы. Мне помогал Вова Чебатуркин, который жил рядом, много словаков было, они что-то подсказывали. Постепенно знакомился с людьми в команде, которые могли помочь в той или иной ситуации. Переезд помню очень хорошо: ситуация была непростая, вещей много. На выходе в Сент-Луисе меня должен был встречать водитель с табличкой, который «убил» первым же вопросом. Когда мы погрузили все вещи, он спросил: «Куда?». А я в Сент-Луисе вообще первый раз в жизни и даже выезда из аэропорта не знал. В остальном я был сосредоточен на хоккее, ибо его было достаточно. Было много хоккейной информации, которую приходилось воспринимать, обрабатывать и перекладывать на лёд.

— Какая история из НХЛ больше всего запомнилась?
— Был такой момент, даже не со мной. Играли в Монреале, кстати, на этой игре был еще и Андрей Марков. Я сидел на скамейке запасных, вбрасывание проходило в зоне Монреаля, под бросок встал Эл Макиннес. Партнер ему выигрывает вбрасывание, шайба перескакивает через клюшку и катится в центральный круг. Он бежит туда, подбирает шайбу, разворачивается спиной к своим воротам, и падает. Нападающий «Монреаля» забирает шайбу, убегает 1 на 1 и забивает гол. В тот момент я понял, что даже люди, которые напрямую попадают в «Зал славы» по окончанию карьеры, величайшие игроки своего времени, тоже совершают ошибки и не могут предусмотреть всего. На каком-то этапе я перестал бояться ошибаться, так как увидел, что в этом нет ничего страшного. Люди, которые выходят на площадку, должны бояться тебя, а не наоборот. Хотя понимаешь, что НХЛ для хоккеиста — это колоссальный ориентир, высший уровень соревновательности, на котором ты когда-либо играл.

Я вспоминаю свою первую заброшенную шайбу. Извинялся тогда и извиняюсь сейчас за своё поведение после нее. Она была в пустые ворота «Миннесоты», но я её отпраздновал как свой первый гол в НХЛ. В тот момент я себя плохо контролировал, так как для меня, пацана, которого когда-то в декабре 1979 года привели в Петровский парк, это было абсолютное достижение.

— Скоро московское «Динамо» планирует переезд в Петровский парк. Что значит для Вас открытие стадиона «Динамо»?
— Для меня Петровский парк навсегда останется особенным, так как это то место, где прошла огромная часть моего детства. Я вырос чуть подальше, но фактически с шестого класса мы уже львиную долю времени проводили здесь, на «Динамо», между общеобразовательной школой и поляной для русского хоккея, где в одной из трибун была расположена наша СДЮШОР, поэтому я только рад. Это та часть Москвы, где я чувствую себя комфортно. Я бы с удовольствием погулял со своими детьми по Петровскому парку, тем более, когда откроется стадион.

— Вспомним прошедший сезон бело-голубых, команда не попала в плей-офф. В чем причина?
— Колоссальную роль сыграло, что это Западная конференция. Просмотрим конкурентов перед началом сезона: СКА, ЦСКА — все понятно, «Йокерит» — бывают неудачные моменты, но они уровень держат, «Локомотив» и нижегородское «Торпедо» показывают неплохой хоккей. Остается мало мест, за которые можно и нужно бороться. С самого начала сезона было непонятно, куда вписать московское «Динамо». Амбиции и игроки — это хорошо, но с приходом нового тренерского штаба команда сама для себя устанавливала стандарт фактически по ходу сезона. Пройти такой сезон без срывов было практически невозможно. «Динамо» очень помог хороший старт, который и дал возможность до последнего бороться за попадание в плей-офф, но в конечном итоге все и свелось к последней игре. В моем понимании команда делала все, чтобы у болельщиков было желание и возможность надеяться на лучшее. Безусловно нужно ориентироваться на результат, но жизненно необходимо искать положительные вещи, даже в таком сезоне. В команду пришло много молодых игроков, своих воспитанников, и это однозначно пойдет на пользу команде.

— Что скажете о селекции и прогнозах на следующий сезон?
— Сейчас селекция оптимистичная.

— Можно ли сказать, что Вадим Шипачев и Дмитрий Кагарлицкий — лакомый кусочек российского рынка, которое «Динамо» смогло заполучить?
— Наверняка. Кагарлицкий и Шипачев создают преимущество в пограничных ситуациях, чего не хватило в матче со «Спартаком» 1 марта. Может быть, именно эти игроки принесут в самом начале сезоне те самые 10, 20, 30 очков, которые помогут решить главную задачу. С моей точки зрения, это нужное усиление поможет набрать очки, которых «Динамо» не хватало в последних сезонах.

— Ваши впечатления о чемпионате мира в Дании? Сборная Швейцарии — это сенсация?
— На самом деле, этот год был насыщенным для российского хоккея. После победы на Олимпиаде и изменений после неё, с одной стороны, хотелось большего. Но надо понимать, что сейчас и хоккей такой, в котором держать один уровень сложно и ожидать постоянного успеха тяжело.

Самый большой фактор, который в моем понимании повлиял на результат этого чемпионата для нашей сборной — это формат. Турнир кажется коротким, и ты понимаешь важность каждого матча, но из-за большого количества игр сконцентрироваться очень тяжело. Единственный смысл группового этапа — занять первое место. В группе «В» было достаточно интересно, но, все равно, было понятно, что первые три места займут команды, с которыми не хотелось бы встречаться на стадии четвертьфинала. В полуфинале уже нет такой разницы с кем играть.

Что касается Швейцарии… Есть такая фраза, которую я уже упоминал ранее в трансляциях, хотя и не очень люблю: «Все научились играть в хоккей». Все научились толкаться, бросать, кататься — да, но это не «играть в хоккей». Команды «большой шестерки» доказали, что хоккей — это нечто большее, чем просто бегать и бросать, даже если ты при этом проявляешь характер. У Швейцарии в начале 2000-х появилось поколение игроков: Патрик Фишер, который собирался в НХЛ, но не доехал, Фон Аркс, с которым я играл, и еще несколько хоккеистов, которые уже в то время играли на уровне команд НХЛ. Очень хорошей площадкой был предыдущий финал, где швейцарцы играли против сборной Швеции, и показали, что у них есть перспективные ребята. Очевидно, почему за ними приехали из НХЛ. Когда к природным швейцарским качествам (трудолюбие, настойчивость, исполнительность) добавляется опыт игроков и порядок в воротах, то они способны на очень многое, в том числе обыгрывать финнов и канадцев.

— К Швейцарии все равно относятся достаточно снисходительно. При этом если сравнивать составы по именам, то у Швейцарии этого года состав объективно сильнее, чем у нашей сборной.
— Это как с канадцами и американцами. Большинство игроков их сборной играет в лучшем клубном турнире, с лучшими и против лучших. Они на любую игру, на любой турнир приезжают с пониманием, что если у них все будет хорошо, то они способны обыграть кого угодно. Это психология.

В хоккее есть такие люди, которые перед овертаймами в плей-офф прячутся в раздевалке и думают, как бы не ошибиться. И наоборот: есть те, кто говорят, дайте мне шайбу, сейчас что-нибудь сделаю. Также и здесь: будь то Швейцария и североамериканские сборные, они уверены, они знают, что их обыграть будет тяжело. А чего нельзя допускать в игре с такими командами, так это недооценки соперника. У Швейцарии было достаточно игроков, которые в своих клубах играют первые роли.

— Вы очень пристально следите за хоккеем в НХЛ. Отсюда вопрос: «Вегас» — что это?
— «Вегас» — это пример того, как в реальности работают современные экономические условия НХЛ. В мое время в НХЛ появились Коламбус и Миннесота, и у них не было вообще никаких шансов добраться до плей-офф в первый сезон. Была совсем другая экономическая ситуация, хотя уже был драфт отказов (расширения). Тогда не было никакого потолка зарплат и клуб во время сезона мог защитить 18 человек из команды, остальных другие команды могли забрать себе. Новые клубы не могли позволить себе большие контракты, а значит и не могли достаточно хорошо укрепиться и были вынуждены играть ребятами из расширения с молодыми игроками. Такие команды могли обыграть в отдельно взятом матче сильных соперников, но их не хватало на весь сезон. Сейчас в НХЛ совсем другие условия, которые определяются в первую очередь потолком зарплат, во вторую уже существующими контрактами.

По «Вегасу» вопрос мог быть только на стадии формирования бюджета. И тут они показали, что в такой экономической ситуации, с чистым потолком зарплат можно сделать очень многое. В начале сезона у них было фактически три третьих звена, но с помощью тренера, процесса и желания у хоккеистов действительно выросла мотивация, теперь они представляют колоссальную угрозу для любого.

Всего этого они смогли достичь в западной конференции, где пройти сезон без срывов очень тяжело. «Вегас» и вовсе мог не пройти дальше первого раунда. Такие команды, как «Лос-Анджелес» падают на соперника как холодильник, из-под которого просто выбраться не получается. Хоккей на Западе немного другой. На Востоке «Питтсбург», «Тампа», «Каролина», «Торонто» — все несутся с большой скоростью. А на Западе — вышел на лед и кажется, что тебе еще баул с формой на спину повесили. Даже сейчас «Вегас» на фоне «Вашингтона» смотрится эпизодами быстрее, хотя я думал, что у них с восточными командами могут начаться проблемы.

— Генменеджер «Вегаса» не скрывает, что при комплектовании команды между «умным» и быстрым игроком выбор падал на скоростного хоккеиста. Почему?
— Огромное количество команд сейчас разворачиваются в пользу скорости, потому что все изменения в правилах, которые сейчас происходят, практически не позволяют бороться со скоростью. Для меня это немного дико, когда мы сами играли, и по рукам били, и держали друг друга. Но сейчас смотришь: нападающий из-за угла вылезает, а защитник ничего не делает, чтобы не нарушать.

— Заканчивая тему чемпионата мира и НХЛ. Три лучших игрока мира для Александра Хаванова — вратарь, защитник, нападающий.
— Я бы все же разделил на наших и нет. Вратарь — Андрей Василевский. Почему? Бобровский не менее высокого уровня, но вратарь, который в будущем должен приносить медали нашей стране и победы своему клубу — это Андрей Василевский.

Защитник — Иван Проворов. Сейчас появились достаточно хорошие и молодые защитники. Проворов был успешен на всех уровнях, на которых он играл. Хорошо известна история, когда его вернули в прошлом году в молодежную команду и сказали, что если станет лучшим защитником, то на следующий сезон пробьётся в «Филадельфию» и он смог этого достичь.

Среди нападающих не буду оригинален, выберу Малкина. В моем понимании, это центр, который доминирует сейчас, но учитывая прогресс Кузнецова, особенно в последнем сезоне, он может замахнуться, а может даже и превзойти все рекорды Малкина. Овечкин стоит вообще отдельно, на своем уровне, потому что все стандарты для крайних нападающих он задает сам. Саша не играет, как учат, а все остальные стремятся играть, как Овечкин. Это колоссальное достижение.

Что касается мирового уровня из вратарей, по последнему сезону выпрыгивает только Марк-Андре Флери. Это человек, который оказывает огромное влияние на игру и результат команды. Еще выделил бы Кери Прайса, в нужной ситуации он может быть ориентиром для остальных.

Среди защитников лучшим на данный момент выбрал бы шведского игрока Виктора Хедмана. Несмотря на то, что игра защитников меняется, он по-прежнему остается большим и устрашающим. При этом он хорошо себя чувствует в современных условиях хоккея и не кажется подлым и злым.

Из нападающих назову Сидни Кросби. Человек, который держит высокий уровень. Хотя у него есть много соперников, тот же Кузнецов, Кросби больше всего влияет на игру своей команды, и во многом определяет результат.

Лучший хоккеист для меня — это Коннор Макдэвид, но он еще в процессе становления. Человек, который в данный момент на площадке стягивает на себя огромное количество внимания. Как Овечкин, в будущем он будет задавать стандарты игры в хоккей.

— Благодарим Вас за подробные и интересные ответы! И в заключении наш традиционный вопрос. Кому бы вы хотели передать «эстафетную палочку» в рубрике «Золотой состав»?
— Очень бы хотел услышать историю Алексея Трощинского. Настоящий динамовец и капитан! Думаю, и мне, и болельщикам, будет интересно услышать его историю.