28 декабря прошлого года Николаю Васильевичу исполнилось бы 85 лет. Фамилию Поставнина можно встретить в справочниках по трем видам спорта — футболу, русскому хоккею и хоккею с шайбой, в котором он получил известность как капитан "Динамо", команды, открывшей в январе 1947 года список чемпионов СССР.

ВПЕРЕДИ ЧЕРНЫШЕВА И ЯКУШИНА

На самых первых матчах с участием хоккеистов московского "Динамо" 55 лет назад я недоумевал — на лед вышли известные футболисты Аркадий Чернышев, Всеволод Блинков, Василий Трофимов, Сергей Соловьев, не говоря уже о знаменитом Михаиле Якушине — "хитром Михее", как его окрестила молва. А капитаном у них был Николай Поставнин, редко появлявшийся на поле в динамовской футболке. Весьма характерно отреагировал "Огонек" летом 1947 года на решение Якушина поставить против "команды лейтенантов" Николая: "В составе "Динамо" оказался полузабытый Поставнин".

Иногда мне казалось, что Поставнина динамовцы сделали вожаком с учетом его заслуг в русском хоккее. Он причастен к четырем победам динамовских "русачей" в кубках СССР, когда не проводились чемпионаты страны. Так оно и было, а буквально на днях Олег Толмачев, двукратный чемпион СССР в составе "Динамо", сказал мне, почему именно Поставнин был капитаном первого чемпиона СССР: "Исключительно порядочный человек. Это признавали буквально все в нашей команде, включая Якушина, пользовавшегося огромным авторитетом".

Говорит Василий Комаров, игрок первой динамовской волны, чемпион СССР 1947 года: "Я считаю, что Поставнин стал нашим капитаном не только благодаря своей исключительной порядочности, на что верно обратил внимание Олег Васильевич. На льду это был работяга, быстро и уверенно начавший осваивать новую игру, еще в русском хоккее отличавшийся отменной зрячестью, прекрасно разбиравшийся в сложных игровых ситуациях, что, конечно, учитывали наши великие партнеры при выборах капитана".

Анатолий Сеглин ("Спартак"): "После перехода с просторных полей для русского хоккея в канадские коробки нам пришлось перестраиваться — менять манеру действий на льду, владение невиданной клюшкой. В чем-то мы ломали себя, переделывали. А вот Николай каким был среди "русачей", таким и остался, покоряя шайбу. Но это не пошло во вред ни самому Поставнину, которого в узком кругу прозвали "Гоголем", ни "Динамо".

Вячеслав Соловьев ("Динамо"), один из самых блистательных в русском хоккее: "Мне не довелось играть с Поставниным. Но мальчишкой я пропадал на матчах динамовцев с его участием. Сколько лет прошло, но не могу забыть, как выглядел Поставнин на льду, его ход, который я называю рубящим. Он с этим ходом ушел в хоккей с шайбой и не потерялся в новой игре, хотя размеры коробки не шли ни в какое сравнение с поляной "русачей".

Анатолий Егоров, чемпион СССР 1954 года в составе "Динамо": "И я не забыл, как играл Поставнин (меня зачислили в команду, когда он рассчитывался с ней), типичный нападающий из русского хоккея, но отлично нашедший себя в канадском хоккее".

Анатолий Кострюков ("Крылья Советов"): "На протяжении трех сезонов мы были соперниками. Поставнин со своим высоким ростом, длинным скользящим шагом выделялся на площадке. Верно подметил Сеглин: Поставнин сумел приспособиться к новому хоккею, который требовал больше маневренности, чем прежний, русский. По этой причине Якушин, который был в русском хоккее царь и бог, не принял новую игру и вернулся к "русачам", еще несколько лет оставаясь среди них яркой фигурой. Трофимов и Блинков, первые чемпионы СССР, потом на несколько лет уходили в русский хоккей, который Поставнин, вдоволь в него наигравшийся, считал примитивнее, прямолинейнее. "В хоккее с шайбой, на его взгляд, было больше тактических вариантов".

СТЫЧКА С ЗАБРОДСКИМ

В состав сборной Москвы, трижды встречавшейся с ЛТЦ, Поставнин не попал. Ее тренеры пригласили из "Динамо" Блинкова и Трофимова, чью игру в клубе умело направлял как раз Поставнин, который позднее в той же роли помог становлению еще двух других своих партнеров — Бориса Петелина и Александра Уварова. И все же Поставнину довелось играть против ЛТЦ — двум встречам с участием сборной Москвы предшествовали два матча без зрителей, в одном из которых перед гостями предстали динамовцы.

По ходу игры Владимир Забродский внаглую швырнул шайбу Поставнину в грудь. И это при том, что никакого защитного снаряжения у нас не то что тогда не было, мы понятия о нем не имели — теплая, байковая рубашка надевалась чуть ли не на голое тело. Поставнин удивился: что это самый знаменитый игрок ЛТЦ, звезда мировой величины, так разошелся? Ведь был тренировочный матч, а он играл с такой злостью, словно эта игра была самая главная в его жизни, самая решающая, а потому бился не на жизнь, а на смерть. Поставнину объяснили, в чем дело: чехи, отправляясь в Москву, видели себя в советской столице консультантами, причем снисходительными (они действительно превосходили москвичей в технике, тактике, исполнении сложных приемов), а на льду столкнулись со скоростью соперников — и стартовой, рваной, и дистанционной. Это гостей обескуражило, они порой поступали с игроками сборной Москвы как Забродский с Поставниным…

КОНЬКИ ОТ БУДУЩЕЙ ЖЕНЫ СТАРОСТИНА

В спорт Коля Поставнин пришел, как и все его сверстники: летом играл в футбол, а с наступлением холодов снимал бутсы и надевал коньки. Кататься научился в раннем возрасте. Первые в жизни матчи сыграл во дворе дома на Красноармейской улице в Москве, пропадая здесь с утра до позднего вечера. Играли в валенках. Однажды Коля получил на время фигурные коньки от своей соседки — Зины Морозовой, будущей жены Александра Петровича Старостина.

Играл Поставнин до 36 лет, мог бы еще выходить на лед. Но он, игрок на сходе, не хотел мешать тренеру Чернышеву. У них были разные идеи, взгляды, они спорили, в чем-то сходились. Чтобы не портить отношения с Чернышевым, бывшим партнером, Поставнин решил оставить "Динамо".

С 1959 года и до ухода на пенсию Николай Васильевич работал в спортклубе "Серп и молот". В спортшколе с двумя отделениями хоккея и с футбольным отделением он был старшим тренером футбольной команды мастеров "СиМ", одно время выступавшей в классе "Б".

Рассказывает Александр Якушев: "Николай Васильевич был тренером из числа тех, кто добивается всего сам, а не создает команду из высококлассных игроков. Таких специалистов в нашем хоккее наперечет, сам Поставнин в ряду подобных себе прежде всего называл Николая Семеновича Эпштейна, который, по его словам, всегда работал в экстремальных ситуациях, бедствовал, терял лучших игроков. Мне, к сожалению, не довелось заниматься под непосредственным руководством Николая Васильевича (я был в "Серпе" не в его группе, мой первый тренер — Вадим Захаров, к сожалению, рано ушедший из жизни). Но память о нем, о его отношении к работе, то, что я наблюдал на протяжении трех лет, пока был в "Серпе", как он возился с пацаньем, храню всю жизнь".

СМОЛИН НЕ СТАЛ РОВНЕЙ ХАРЛАМОВУ

Говорит Александр Пашков, олимпийский чемпион: "Мальчишек в школу "Серпа и молота" Николай Васильевич отбирал в дворовых и школьных командах. Так оказался у него, например, Володя Алешин, нынешний генеральный директор АО "Лужники". Вот так и я попал к нему, проведя в "Серпе" пять лет. Более сильного воспитателя я не знаю. Он набирал пацанов, которые умели до него только одно — шевелиться на льду, а выпускал в свет зрелых игроков. Всех не вспомнишь, назову прежде всего Мишу Титова, Колю Подкопаева, Витю Криволапова, Гену Крылова.

Поставнин никогда не препятствовал уходившим от него. При нем "СиМ" слыл этаким перевалочным пунктом. Единственное, о чем просил Николай Васильевич, беседуя с игроками, — не торопиться. Он ведь прекрасно понимал, что ничего своим питомцам не может дать — в бытовом и материальном плане. А потому сам предлагал тренерам из более известных, чем "Серп", клубов взять способного игрока, когда юноша хоть как-то определился в жизни, в какой-то степени встал на ноги: научился, цель поставил.

Меня Поставнин в свое время рекомендовал Револьду Леонову, экс-чемпиону СССР, занимавшемуся на Новорязанской с молодыми хоккеистами "Локомотива". Позднее Леонов передал меня Анатолию Кострюкову, старшему тренеру команды мастеров "Локомотив".

Мой учитель очень сокрушался, когда его хоккеисты, подававшие надежды, так и не состоялись ни как спортсмены, ни как личности. Он часто вспоминал Сашу Смолина, который в юношеской команде ЦСКА считался талантливее одного из своих партнеров Валеры Харламова. Но Смолина, по мнению Поставнина, загнали, а потом он добавлял: "Да и сам он прежде времени возомнил о себе".

В одном из интервью Николай Васильевич высказал сожаление, что в родной клуб ("я же все-таки динамовец") не очень брали его питомцев, а начав в той же беседе перечислять своих самых заметных воспитанников, он первым назвал Михаила Титова. Мне приходилось читать, что Поставнин огорчался судьбой Гены Крылова: "Быстрый, резкий, техничный был, всегда опекал Мальцева, Харламова, а потом, когда пошло поветрие на атлетизм, парня нагружали сверх меры и сделали из него тяжелоатлета, и все лучшие качества пропали".

Говорит Михаил Титов, пять лет занимавшийся у Поставнина: "Это был на редкость доброжелательный человек, умевший у любого мальчишки, делавшего первые шаги в спорте, определить, какое амплуа ему больше всего подходит. Меня, например, он посчитал центральным нападающим, в этой роли он проводил меня к Борису Афанасьеву, прекрасному воспитателю, работавшему в то время в "Динамо", в центре тройки я оставался на протяжении всей карьеры. И еще об одном я хочу сказать, вспоминая Николая Васильевича: у него никогда не было отпусков, выходных. С раннего утра чуть ли не до полуночи вел он занятия с юными хоккеистами".

Говорит Вячеслав Соловьев: "Николай Васильевич поставлял приличные кадры не только для хоккея с шайбой, он подготовил немало известных футболистов, в первую очередь назову динамовца Евгения Жукова, автозаводца, ныне главного тренера "Торпедо-ЗИЛ" Вадима Никонова. Он и мой "крестный": будучи тренером сборной юношеской команды Москвы по русскому хоккею, рекомендовал меня, игрока некогда существовавшего в столице "Шахтера", в "Динамо" к Василию Трофимову".

ЗАСЛУЖЕННОГО ТРЕНЕРА НЕ ЗАСЛУЖИЛ

Один из первых в стране заслуженных мастеров спорта (среди хоккеистов) жил скромно. Сначала в комнате, полученной от динамовцев (на Русаковской), а затем в квартире (от "Серпа") на 3-й Владимирской. Никогда не был на виду, а потому его спортивные руководители не замечали. Он так и не стал заслуженным тренером СССР. Ему постоянно говорили, что он мало сделал для хоккея, звание не за что давать, словно кто-то другой подготовил столько известных игроков.

НАША СПРАВКА

ПОСТАВНИН Николай Васильевич (1916-1999).

Заслуженный мастер спорта (1951), заслуженный тренер РСФСР (1967). Нападающий. Один из пионеров отечественного хоккея. За московское "Динамо" провел в чемпионатах СССР 79 матчей (первый матч - 22 декабря 1946 года, в день рождения советского хоккея, последний — 22 января 1951 года), забросил 67 шайб. Сыграл 3 матча на Кубок СССР (в первом розыгрыше — в 1951 году), забросил 4 шайбы. Работал в системе ГАИ, был начальником физподготовки воинской части. На протяжении нескольких десятилетий в спортклубе "Серп и молот" занимался с футбольными и хоккейными юношескими командами, а также с командой мастеров. В футболе возглавлял динамовские команды Вологды, Ижевска и Московской области, а также "Пурсей" и "Сибиряк" (Братск).