Сергей Светлов: «Пасть порву», — сказал нам в раздевалке Евгений Леонов

Конечно же, мы помним, как он играл. Светлов был потрясающим хоккеистом. Побеждал со сборной на Олимпиаде в Калгари, а теперь возглавляет "Атлант".

В крошечной тренерской он двигает фишку на макете, показывая, как тысячу лет назад Касатонов забивал Мышкину шайбу, решившую судьбу чемпионства.

Еще вчера в руках Светлова эта же фишка была Рукавишниковым. Или Космачевым.

ВЕНЧАНИЕ КОМСОРГА

– "Атлант" вы приняли в ноябре в убогом турнирном положении и втащили в плей-офф. Сотворив чудо.
– Не нравятся мне эти слова – "чудо", "геройство"… Но, конечно, сложно было психологически зажатую команду настроить на победы. Заставить поверить, что можем.

– Почему без Жердева "Атлант" заиграл интереснее?
– Это тонкий момент. Вопрос поиска сочетаний. В пятерке должны быть разноплановые игроки, которые друг друга дополняют. Для Жердева у меня не было подходящих партнеров. Не получалось создать условия, чтоб Коля проявил себя как лидер. Дело шло к концу регулярки, клуб решил поправить финансовое положение. После ухода Жердева молодые ребята почувствовали: кто нам теперь поможет? Всё, только сами! И пошла игра!

– Задачу пробиться в плей-офф с вас к тому времени сняли?
– Ни в коем случае! Но если б вышло так, что Минск обыграл Уфу и мы не попали бы в плей-офф, я все равно был бы доволен. Играли-то хорошо.

– Как пережили вылет из первого раунда?
– Распустил ребят на полторы недели. Сам тоже съездил домой.

– Ваш дом – Германия?
– Да, городок Кауфбойрен, 90 километров от Мюнхена. Там пробыл день – потом с женой и дочкой катался на горных лыжах в Зольдене. Прекрасно отдохнули.

– С вами тогда уже продлили контракт?
– Официально – нет. Но Алексей Жамнов, генеральный менеджер, сказал, что продолжим работу.

– Мы почему спрашиваем – любопытно, с каким настроением катались.
– Отличным! Сезон классный! Разумеется, мне хотелось, чтоб контракт уже был подписан. Но на лыжах об этом не думал вообще. Как и о пропущенных шайбах от СКА в плей-офф. Команда у нас молодая, ребята выходили с травмами…

– Кому плей-офф дался особенно большой кровью?
– Шевченко порвал сухожилие на пальце, играл в гипсе. Яшин обкалывал плечо и повредил межреберную связку. Рукавишников – та же история. У Кольцова проблемы с пахом. Но и в мое время перебитое бедро не считалось травмой. Перетянули жгутом – да вперед.

– Сандис Озолиньш остается в "Атланте"?
– По самоотдаче Озолиньш был великолепен. Счастлив, что работал с этим человеком. Пусть прислушается к собственному самочувствию, человеку сорок лет. Конечно, мы постараемся сохранить всех игроков, которые помогли "Атланту". Они заслужили. Сейчас в клубе меняется руководство. Приходит новый спонсор. Главная задача в межсезонье – сформировать первую пятерку. У нас нет звена-лидера. Пока не ясно, в какую сумму это встанет. Плюс необходим вратарь в пару к Галимову. Понимаю, что с клубами-олигархами "Атлант" тягаться не в состоянии. Оттого и Барулин, например, в 2012-м уехал в Казань на шикарный контракт.

– По слухам, около пяти миллионов долларов в год.
– Для "Атланта" – нереальные цифры. Что ж, у нас свой путь. С детства засела в памяти фраза тренера сборной Бразилии Висенте Феолы: "Звезды, собранные вместе, – еще не созвездие". Так что укрепляться будем точечно.

– Поселились вы в Мытищах?
– Да. В служебной квартире.

– Там жил кто-то из ваших предшественников?
– Саша Смирнов (до назначения Светлова – и.о. главного тренера. – Прим. "СЭ").

– Переезд в квартиру уволенного тренера – не скверная примета?
– Если так рассуждать, я и от этой тренерской должен шарахаться. Сколько тут сидело людей, которые рано или поздно покидали клуб.

– На стене у вас, видим, две иконы – Сергий Радонежский и Николай Угодник…
– В раздевалке тоже есть. Они здесь с того дня, как с Александром Нестеровым (ассистент Светлова. – Прим. "СЭ") пришли в "Атлант". Вышитую икону Сергия Радонежского нам подарил батюшка, который освещал тренерскую. Ручная работа. Я давно в церковь хожу. Венчался еще при социализме.

– Тайно?
– Тайно. В деревушке под Москвой. У друга мамы был знакомый священник. Если б в "Динамо" прознали о венчании, мне бы не поздоровилось. Я же был капитан погранвойск, комсорг команды, кандидат в члены КПСС…

– Никого из хоккеистов не позвали?
– Колю Борщевского. Он и стал свидетелем.

– Кажется, год назад вы могли оказаться не только в "Атланте"?
– Да, мою кандидатуру рассматривали в нескольких клубах. Этими вопросами занимался агент.

– Давно его завели?
– Пять лет назад, в "Ладе".

– В Тольятти вы пережили тяжелый период.
– Не то слово. Пять месяцев не получали зарплату. Тогда и произошла нашумевшая история – двух наших легионеров выселили из квартиры. Спали в раздевалке.

– Долго?
– Пару ночей. Руководство узнало – проблему утрясло. В другой раз надо было автобусом ехать в Нижний или Казань, а заправить бак не на что. В последний момент кто-то одолжил. И при таких долгах "Лада" едва не зацепилась за плей-офф.

– В Германии пять месяцев без жалованья – дело немыслимое?
– Там не лучше.

– Да будет вам, Сергей Александрович.
– Поверьте, немецкие клубы тоже разоряются, и можно остаться без денег. Я два раза с этим сталкивался. Но "Лада" в итоге рассчиталась полностью.

"ЗЛАЯ СОБАКА"

– С московским "Динамо" вы так и не стали чемпионом. Самый реальный шанс упустили в 1985-м?
– Да, мы провели замечательный сезон. Для золотых медалей нужна была победа над ЦСКА. Но сломались ключевые игроки – Толя Семенов, Юра Леонов. В концовке ведем 2:1. Выложились так, что продохнуть не в силах. Лишь бы дотерпеть. До сих пор перед глазами – точка вбрасывания. Касатонов швыряет в сторону ворот с неудобной руки – и шайба планирует за спину Мышкину! 2:2! Не знаю, что с Володей стряслось. Напишите – "не выручил". А через день ЦСКА нас просто раздавил – 11:1.

– Какие выражения Юрзинова-старшего помнятся и сегодня?
– "Вилы в бок с колом сзади", "В борт по соплям, на резиночке на пятачок", "Злая собака"… Владимир Владимирович любит образно формулировать.

– Что такое "Злая собака"?
– Это упражнение обычно на предсезонке дают. Один игрок владеет шайбой, другой пытается ее отобрать, сзади придерживая за трусы. Надо устоять на ногах, а на них при таком раскладе выпадает двойная нагрузка.

– Чем Юрий Моисеев удивлял?
– Тоже большой выдумщик. У него мы и на льду в футбол играли, и на земле – с партнером на плечах. Кроссы бегали с рюкзаками, набитыми песком. Лямки не выдерживали, обрывались от тяжести. В Новогорске заставлял кувыркаться на асфальте. Иногда вывозил команду на Северный речной вокзал, где сгружали тонны песка. – Зачем? – Опять сажаешь на плечи партнера – и пилишь в гору. Представьте – сам проваливаешься в песок по колено, да еще на тебе девяносто кило!

– Вы с кем в паре работали?
– С Толей Семеновым. Вес у нас одинаковый, так что терпимо. Баллоны на тренировках у Юрия Ивановича были регулярно. Но однажды летом он решил усложнить задачу. Уложили на них блины от штанги – и побежали по корту! На льду-то баллоны катятся, а тут их вообще от земли не оторвать! Ничего, таскали по 400 метров…

– Спина вас сегодня не тревожит?
– Как-то обошлось. Мне в плане травм везло. Ни разу операций не было. Ключицу ломал, руку. Были сотрясения мозга. Да язык дважды зашивали.

– В отличие от Кирпича, вы не шепелявите.
– Слава богу! Могло быть всякое. Сначала клюшкой язык рассекли. Позже сам в столкновении прикусил.

– Очутившись в Германии, Илья Воробьев открылся с неожиданной стороны. Стал постоянно встревать в драки. Вы через такое прошли?
– Нет, драчуном я не был. Хотя все знали, что приехал тот самый Светлов, который играл за сборную СССР. На каждом шагу провоцировали.

– Как?
– Клюшку норовили сунуть между ногами. Или на вбрасывании по спине садануть. По шее били.

– В 1988-м вас задрафтовал "Нью-Джерси". Приглашали?
– Да. Но я не рискнул – из-за сотрясений. Хоккей в Америке тогда был очень контактный. Мало ли что, думаю, а мне уже под тридцать… В Германии все-таки поспокойнее.

– Сколько же у вас было сотрясений?
– Легких – много. Сознание ни разу не терял, но после удара в голову возникали проблемы с периферическим зрением. Две-три недели отлеживался в госпитале. Если бы не это, за 12 сезонов в чемпионатах СССР у меня набралось бы гораздо больше матчей. А я остановился на цифре 357.

– В Зинэтуле Билялетдинове будущего тренера чувствовали?
– Никаких тренерских замашек в нем не замечал. Наша жизнь была: "От сих до сих" – иди, выполняй.

– В динамовской тройке Светлов – Семенов – Яшин крепкой дружбы не было?
– Почему? Мы дружили. Просто дальше жизнь развела – Толя уехал в Канаду, Серега Яшин и там поиграл, и в Германии. Сейчас он в Ростоке, я под Мюнхеном. Между нами тысяча километров – общаться тоже не удается.

– Говорят, у Яшина плохи дела.
– С чего вы взяли? Тренирует команду из Ростока.

– А нам рассказывали – он грузчик в Шереметьеве.
– Ерунда, никогда такого не было. Вот в Голландии Яшин работал.

– Экзотический выбор для хоккеиста.
– Не скажите. Мы со сборной ездили туда на коммерческий турнир. Тихонов просил: "Больше десяти не забивать. Иначе в следующий раз не позовут". И в Японии по тому же принципу играли.

– В "Динамо" до какого звания дослужились?
– Капитан. После сезона вся команда ездила в воинские части. И в Голицыно, и на погранзаставу в Грузию.

– Познавательно?
– Весьма. Где еще тебя прокатят на вертолете и дадут в тире пострелять из автомата Калашникова?

– Кстати, Вячеслав Быков армейский китель захватил с собой в Швейцарию. А ваш – в Германии?
– Нет, у мамы дома. Вместе с медалями. У меня и мысли не было везти китель за границу. Недавно в шкафу наткнулся на него, решил примерить – какой же маленький! Задумался: то ли он усох, то ли я поправился.

ПАСПОРТ

– В 1990-м в немецкий "Ратинген" вы отправились вместе с Валерием Васильевым?
– Да. Его позвали играющим тренером. Две легионерские позиции занимали я и канадец, который вскоре сломал ногу. Выпал месяца на четыре. 40-летнего Васильева заявили – и как пошел он немцев гонять! Наварить мог кому угодно. Сезон там провели, Валерию Ивановичу немцы что-то не заплатили. На следующий год вернулся за долгами. Жил у меня дома полмесяца, пока немцы не рассчитались. Я прибегал с тренировки пообедать, чуть отдохнуть – и снова на лед. Жена рассказывала: Валерий Иванович просыпался – начинал пылесосить.

– Не отбирала у легенды пылесос?
– Не отдавал. "Валерий, да оставьте, что вы…" – "Нет-нет, я сделаю!" Потом варил суп. Я возвращался – он садился рядом, подпирал щеку рукой. Улыбался: "Серега, мог ли ты представить лет десять назад, что Валерий Васильев тебе будет суп на стол ставить?" Душа-человек!

– Когда виделись в последний раз?
– За несколько недель до его кончины. Он уже плохо себя чувствовал, еле говорил, в ванной упал. Два сердечных приступа подряд, инсульт…

– В больнице его навещали?
– Не попал ни в больницу, ни на похороны. С визой была проблема.

– У вас немецкий паспорт?
– Да.

– Российский сохранили?
– К сожалению, нет. В 2000-м отработал в Германии десять лет, появилась возможность просить гражданство. С обязательным условием: отказаться от российского. Только тем немцам, которых признали беженцами, позволили иметь двойное. Но какой из меня беженец?

– Никакой.
– Пришлось выбирать.

– Сергей Довлатов на первых порах в Америке нанял заикающегося адвоката. Вас тоже подстерегали бытовые ЧП?
– Да полно. Первым делом меня научили правильно парковаться. К жене приехала подруга, рванули в Дюссельдорф по магазинам. Я когда-то был со сборной в Швейцарии – видел, как машину на грузовичке оттаскивали. Подумал – надо же, и в Европе автомобили ломаются. И вот нагулялись мы, часа четыре спустя возвращаемся – улица пустая! Я по-немецки знаю два слова – "здравствуйте", "до свидания". Что-то на пальцах объяснил таксисту, показал ключи. Он позвонил, все выяснил, повез меня на край города. Смотрю – стоит моя машина за заборчиком…

– Штраф выписали?
– На 100 марок. И еще 300 – за хранение автомобиля. Хороший урок получил.

– За годы в немецком хоккее – самое интересное знакомство?
– С президентом "Ратингена". Очень богатый человек. Когда стали чемпионами, пригласил всю команду на Карибские острова. Мне говорили, что он карточный гений, память – феноменальная. Многие европейские казино вычищал, после чего попал в черный список. Но Карибы – не Европа, туда пускали. И как-то зазвал нас в казино. То, что я увидел, не забуду никогда.

– Что же?
– Зашел он с женой, потоптался по залу, оценил обстановку. Потом указывает ей на один из столов с рулеткой. "Сюда садись. Ставь на тройку". Протягивает стопку фишек. Шарик крутится и замирает на тройке! Затем сам идет играть в "Блэк Джек".

– Снова успешно?
– Карты сдавали четыре раза – выиграл он трижды. Забрал деньги и удалился. Я взглянул на часы – прошло 15 минут! Из них десять он присматривался, пять – играл. Ребята, я бы не поверил, если б этого не было на моих глазах.

– Выиграл-то сколько?
– 25 тысяч долларов. Отбил затраты на поездку "Ратингена".

БОМБА

– На Олимпиаде в Калгари кто из артистов, входивших в группу поддержки, запомнился?
– Он исполнял песню "Я тебя своей Аленушкой зову…"

– Евгений Мартынов.
– Точно! Интереснейший человек, море обаяния. Были в той поездке и Ширвиндт с Державиным. Встречались с командой, рассказывали веселые истории.

Но самый забавный эпизод связан с Евгением Леоновым. Правда, было это не в Калгари, а во Дворце спорта перед каким-то матчем "Динамо". Он же болел за наш клуб. Заглянул в раздевалку, прищурился. И вдруг заговорил голосом Доцента из "Джентльменов удачи": "Если не выиграете – пасть порву, моргалы выколю!" Команда от смеха легла.

– Выиграли?
– После такой-то установки? Конечно!

– Из множества матчей, сыгранных за "Динамо", – самый памятный?
– 1985 год, поехали в Штаты. Отыграли в Калгари, Питтсбурге. Дальше – Бостон. Знали, что там будет сложнее всего.

– Почему?
– Активно действовала какая-то организация. Вроде бы защищала права человека. И тут приезжает московское "Динамо". Комитет госбезопасности. Нас заранее предупреждали: если игра с "Бостоном" состоится, ждите провокаций.

Самолет садится – и предстает картина из боевиков. На крыше – снайперы. У трапа три полицейские машины. Подогнали автобус с темными стеклами. Две машины спереди, две – сзади. И две – по бокам. Понеслись в гостиницу куда-то за город. Каждый час меняли время выезда на тренировку. В нашем распоряжении были два этажа – в конце коридора сидел полицейский. Всю улицу патрулировали военные. Маршировали круглые сутки.

– Напрягала обстановка?
– Мы понять ничего не могли. Прибыли на раскатку, так во дворец завели с заднего хода, тайком. Проверяли всех и вся, любую тележку. Огромные лбы в бронежилетах, овчарки. И на матч ехали под эскортом, остальные машины прижимались к обочине. Вот тут-то мы, молодые парни, поймали кайф – как президента сопровождают!

– Не зря сопровождали?
– Возле дворца сирены, пожарные. Катят какую-то бочку. Матч мы отыграли, победили 6:4. Я забил два гола. А после в гостинице нам перевели выпуск новостей. Оказалось, за полчаса до приезда "Динамо" кто-то позвонил: ищите бомбу.

– И что?
– Нашли. Лежала в мусорном контейнере. Причем бомба была такая, что разнесла бы половину дворца и еще пару кварталов зацепило.

УТЮГИ

– Александр Бородюк в 90-е играл за "Шальке". В Москве случилась денежная реформа, он кинулся домой. И на все тысячи, что отложены были на книжке, купил два мешка картошки…
– Знакомая ситуация. У меня сгорело 10 тысяч рублей. Цена машины.

– Была в вашей жизни хоть одна попытка заняться бизнесом?
– Одной-то и хватило. Начало 90-х. В то время весь бизнес – купи-продай. Из Германии в Москву гоняли фуры с товарами. Везли все подряд – от утюгов до автозапчастей. Я лично в эти дела не вникал, были приятели, которым давал денег, – они и занимались. Прогорели быстро. С той поры в бизнес ни ногой.

– Лучший для вас город в Германии?
– Мюнхен! Из всех городов – самый немецкий. Никакой суеты. Кухня невероятная. Архитектура изумительная.

– Берлин не жалуете?
– Не мой город. Что-то разбросанное, большое. Подавляет. А вот Кельн слишком тихий. Какой-то курортный. На втором месте для меня – Дюссельдорф. – А где точно жить не смогли бы? – Есть под Дортмундом городок Херне. Шахтерский – серый, пыльный, мрачный. Два года в нем отработал. Это было мучение.

– Сами в шахту спускались?
– Нет. Еще в Союзе по комсомольской линии повезли куда-то на Урал, вот там было занятно. Шахтерские места. Все взрывается, слои летят вверх – и только через пару секунд доносится звук. А мы с дальней горки смотрим.

– Почему осели с семьей именно в Кауфбойрене?
– Для Германии идеальный вариант – жить в маленьком городке неподалеку от большого. Спокойнее. Быстрее добираться – не надо пересекать город. От моего дома в 50 километрах Альпы, столько же до Австрии, два часа на машине до Италии, Швейцария под боком. Для меня не вопрос – поехать кататься по Европе.

– Маленький домик с участком в Германии обойдется дорого?
– Нет ничего дороже Мюнхена. Чуть поодаль – уже разница значительная. В Берлине цены ниже. А, к примеру, в Вильгельмсхафене еще дешевле. Это крошечный рабочий городок на севере. Там можно купить дом за 50 тысяч евро. В Мюнхене точно такой же обойдется в несколько миллионов.

– Дочка выросла немкой?
– Да. Кристина там и родилась в 1990-м.

– По-русски говорит?
– Неплохо, хоть с акцентом. Нас смешно слушать со стороны – в одном предложении могут быть намешаны слова из двух языков.

– Где она учится?
– В Мюнхене на факультете журналистики.

– Жена кем работает?
– Физиотерапевт в клинике. Занимается реабилитацией после операций и травм.

– Живя под Мюнхеном, Октоберфест не пропускаете?
– Не пропускаю. Пиво там изумительное. Но рекордов по выпитому не ставил.

– После настоящего баварского российское пиво в рот не лезет?
– Отличие в пиве – это первое, что чувствуешь, пересекая границу. Сравните баварский "Шпатен" и российский. Я пробую и понимаю: немцы не отдают сюда рецепт целиком. Важнее воды в пиве нет ничего. А из какого родника она берется в России? Из-под какого крана? Знаю историю, как из Франции в Аргентину завезли саженцы винограда. Солнце хорошее, земля тоже. Через некоторое время аргентинское вино стало конкурировать с французским. Так французы за голову схватились: зачем мы это сделали?

МУРЕНА

– На горных лыжах катаетесь регулярно?
– Это моя страсть. От дома до подъемника – всего час на машине.

– После напряженного сезона – какого отпуска просит душа?
– Предпочитаю активный отдых. Играю в теннис, гольф. Плюс винд-серфинг, дайвинг, подводная охота…

– И на кого охотитесь?
– У меня два подводных ружья. "Резинка" подходит для охоты в море, где лучше видимость и рыба близко не подпустит. Пневматика – покороче, для речных рыбешек. С друзьями частенько ездим в Астрахань. Озера там потрясающие. Как-то 14-килограммового сазана подстрелил. А вот в море еще не охотился.

– Почему?
– Не тянет. Больше нравится с аквалангом понырять, рыбок поразглядывать. Например, в Таиланде с инструктором долго искали леопардовую акулу. С третьей попытки обнаружили.

– Страшно?
– Да нет. Мне кажется, это все сказки – будто акулы нападают на людей. Мы им не нужны! Главное – не соваться в те места, где они охотятся.

– Но вы-то сунулись.
– Нет, акула была сыта и мирно лежала на дне. Плавали в метре от нее – даже не отреагировала. Вот когда в Египте я с муреной нос к носу столкнулся, действительно было не по себе. Ох, и противная! Пасть огромная, зубы, как шипы…

– Могла цапнуть?
– Она почти сразу в сторону ушла. Основная заповедь дайвера – смотри и не дергайся. Ничего не трогай, не делай резких движений.

– Легко сказать – не дергайся, когда перед тобой мурена…
– Ну и что. Если ее не атакуешь, не пытаешься коснуться, она уплывет. Чаще всего нападения на человека спровоцированы его же неправильным поведением.

– Предельная глубина, на которой побывали?
– 40 метров. Все, что ниже, уже не так ярко и красочно. Из-за плотности воды цвета практически не различаешь. К тому же для таких погружений надо быть профессиональным дайвером. Чтоб не поймать глубинное опьянение.

– Это как?
– Азотное отравление. Человек начинает вести себя неадекватно. Хохочет, срывает маску, вынимает изо рта кислородный регулятор и дает рыбкам подышать… Последствия могут быть печальные.

– Чувствуется, рисковый вы человек, Сергей Александрович.
– Не скажите. Была у меня мечта – прыгнуть с парашютом. Лет десять назад запросто бы на это решился. А теперь никакого желания. Вот и думаю: постарел я или поумнел?