Сергей Петренко: Им есть, чему поучиться у тренера

Эти летом «Динамо» объявило новость: в СДЮШОР новый тренер – Сергей Петренко. Он почти сразу включился в работу и вот уже более двух месяцев занимается с маленькими хоккеистами. Титулованному динамовцу есть, какой опыт им передать. Ведь Петренко выиграл последние для страны золотые медали Олимпийских Игр, «золото» чемпионата мира и высшие награды чемпионата СССР.

- Вас когда-нибудь за карьеру недооценивали?
- Нет, но я и сам не думал, что кем-то стану. Просто тренировался в свое удовольствие. Старался. А в один прекрасный момент понял, что что-то из себя представляю.
- В каком возрасте ощутили себя перспективным хоккеистом?
- Это было где-то к десятому классу. Мой первый тренер сейчас говорит: «Сережа, да если бы я знал, что ты будешь олимпийским чемпионом или чемпионом мира, ты бы у меня в первом звене играл».
- А тогда?
- На тот момент тренер меня даже не замечал. Думал: «Ну, тренируется паренек и тренируется». То есть, понимаете, всё зависит от самого игрока. Если у человека есть цель, то при своем должном отношении, он ее добьется.
- Вы в интервью говорили, что тонкостям хоккея вас учил Анатолий Семенов.
- Знаете, конкретно все тонкости пришли уже с опытом. Когда я попал в «Динамо», это было в 1987 году – призвали на службу, получилось так, что меня сразу же поставили в одно звено к Толе Семенову. В то время он был одним из ведущих хоккеистов СССР. Постоянно играл в сборной. И он меня обучал простым вещам, говорил: «Ты, Сереж, ничего не выдумывай, беги туда – я тебе отдам, стой здесь – тебе отдам». Я слушался его.
- Ковалев в своей книге писал, что в то время если на тренировке обведешь какого-нибудь ветерана, то можешь получить за это по шлему.
- Леша пришел в команду тогда, когда ветеранов именно по возрасту было уже мало. Разница была максимум в шесть лет. Это не двенадцать, как раньше. Тогда старшим игрокам действительно тяжело было совладать с молодыми. А в то время, когда приехал Ковалев, команда состояла из молодых ребят, работала на перспективу. Так что, Лешу особо никто и не трогал. Тем более, что за него грудью стоял тренерский состав. «Не дай Бог, обидишь, сам получишь, ветеран». Так что, не знаю, что Леша там выдумывал, по голове, по крайней мере, его никто не бил, когда я был в команде.
- Вы вместе в динамовской «общаге» жили?
- Нет, я был в Новогорске, а Леша, кажется, да, жил на Водном стадионе. Я заходил к ним в гости. Но там, конечно, ужасные были условия. Те, кто прошел эту школу, действительно закалились. Вы сами представьте, когда один холодильник на тридцать комнат. Попробуй там что-нибудь сохрани. Всё съедалось моментально. Если ты купил мороженое, пришел, положил в морозилку, то через две минуты ничего уже не будет, если ты его не съешь.
- Леша рассказывал, что какому-то парню родители передали торт, а его ночью кто-то съел и в пустую коробку поставил ботинки.
- Да, бывало даже, немножко позже проснулся, смотришь: а твоих носков уже нет. Кто-то в них ушел.
- У Дариуса Каспарайтиса, знаю, флаги литовские в комнате висели, а у вас что?
- У меня ничего такого не было. Да и он, кстати, не был националистом. Просто в то время к прибалтам относились не очень хорошо. Им всё время задавали провокационные вопросы, говорили что-то не очень хорошее. А Дарюс, он разговаривал с акцентом. И чтобы его не путали с теми же латышами, он подчеркивал, что он литовец: «Я нормальный парень». Поэтому флаг у него всё время висел. Еще карта с его маленьким городом. Он даже флажок в него воткнул. Часто Дарюсу родители привозили литовское печенье, и он всё время хвастался: «Попробуй, какое вкусное, попробуй! Это не то, что у вас здесь. Вот наше литовское – вот это да».
- Правда, хорошее?
- Ну да. Хотя, может быть, и обычное было, но он всё время нахваливал.
- Вы Моисеева еще застали?
- Да. Я два года проработал с ним.
- И как вы выдержали?
- Прошел сумасшедшую школу. Раньше ведь, понимаете, всё зависело от тренера. Он для нас был бог и царь. Сейчас атмосфера немного изменилась. Хоккеисты, которые чего-то уже достигли, могут спокойно манипулировать тренером вплоть до того, что вообще его снять с поста. А раньше у игроков была огромная конкуренция за место в составе. Тренер сказал тебе один раз, ты не выполнил, значит, всё, в следующий раз он уже твою фамилию не назовет. В этом плане нам, конечно, было тяжелее.
- Как закалял вас Моисеев?
- Ой, знаете, там больше даже не Моисеев, а Игорь Николаевич Тузик. Потому что воспитанием молодежи, в основном, занимался он. Нас было шесть человек. Во-первых, мы выдерживали жесточайшие тренировки. Никаких поблажек нам не давали: что делает ветеран, то и ты делаешь. Во-вторых, если ты служишь в армии, то должен помогать на кухне, помогать в расстановке снарядов, в уборке территории, мойке, стирке одежды. И если ты нарушил эти условия, то естественно, тебя уже нет в команде
Меня мама через три месяца не узнала. Приехал подтянутый, мышцы сразу выросли.
- Наверно, падали потом без сил.
- Да. Я стоя мог спать, понимаете. Помню, после одного утреннего занятия мы пообедали, и нам, молодым, нужно было за всеми помыть посуду. Количество персонала там небольшое, и чтобы повара справлялись, мы по очереди им помогали. Я подхожу к раковине, беру тарелку. Мою, мою – начинаю засыпать. Мне повар Надежда, как сейчас помню, говорит: «Сереж, иди, я сама помою». Я стоя машинально делал движения, а сам спал.
- Действительно непросто.
- Но знаете, те, кто прошел школу Тихонова, Моисеева, Тузика и других заслуженных советских тренеров, до сих пор играют в хоккей и довольно-таки на высоком уровне. Хотя было и тяжело, и плакал, однако у меня очень хорошие воспоминания о тех временах. Думаю, благодаря Игорю Николаевичу Тузику я и достиг чего-то в хоккее.
- Многие из ветеранов имели проблемы с соблюдением режима. Кто-то «закладывал за воротник». Вам приходилось вытаскивать людей из подобных ситуаций?
- Знаете, все мы грешные, как говорится. Я не буду скрывать, что некоторые спортсмены употребляют спиртное и даже курят сигареты. Но каждый заботится о своем здоровье сам. Если он считает, что ему это не мешает, то ради Бога. Факт в том, что в наше время это официально никто не делал. Раньше ведь всё наказывалось: приходишь с запахом – штраф, с сигаретой – штраф, куришь за автобусом – штраф. Конечно, и талантливые мастеровитые ребята частенько нарушали режим. Да, иногда стоял вопрос об их отчислении. Тогда ветераны собирались и шли к руководству просить для этого игрока поблажку, очередной карт-бланш. Фамилии не хочу называть, но такие случаи были и неоднократно.
- Большие штрафы платили нарушители?
- Да, по тем временам. Вплоть до лишения месячной зарплаты и премиальных. По карману это очень сильно било.
- В ЦСКА по относительно недавним расценкам опоздание на тренировку стоит 100 долларов.
- Это, наверно, в первый раз. А если человек систематически опаздывает, то такая сумма – это мало. Я думаю, что, к примеру, в Казани, Омске или Уфе опоздание на тренировку стоит не сто, а тысячу долларов. Приблизительно.
- Вам поначалу в «Динамо», как и Ковалеву, зарплату одну на двоих платили?
-Когда я пришел в московский клуб, первые два года вообще ничего не получал, так как служил в армии. Мое жалование было семь рублем восемьдесят копеек, кажется. Но я даже не заикался про деньги. Возможно, еще перепадали какие-то премиальные. Но и то, это были не такие сумасшедшие деньги.
- Сейчас уже с юных лет просят солидные суммы.
- Да. Я смотрю, парень только научился шайбу через клюшку перебрасывать, а уже идет, условно говоря, к директору школы и сообщает ему: «Платите мне стипендию…» Но это же бред какой-то, понимаете. Ты из себя еще ничего не представляешь, а уже просишь какие-то деньги.
- А за границей при вас как было?
- Знаете, там они кричат: «Common, common, common!» А выходят на лед и говорят: «Я не хочу это делать. Пусть русский делает. Он больше получает».
- Это где так?
- В фарм-клубе в Рочестере. Да и в Европе присутствовало такое. Вроде люди за глаза ничего не говорят, но всё что ребята показывают – это просто картинка.
- Почему вы всё-таки не завершили карьеру в «Динамо»?
- Я хотел. В «Динамо» тогда, кажется, Крикунов работал. А у него сумасшедшие нагрузки. Поэтому я просто-напросто не выдержал бы их. Я доигрывал в команде, в которой я знал, что смогу чем-то помочь, и будут нагрузки, которые я выдержу.
- Представляете, как Вячеслав Козлов чувствовал себя на сборах у Знарка?..
- Вы знаете, сейчас уже много времени прошло. Всё изменилось, мне кажется. Направленность немножко другая пошла. Уже у каждой команды есть тренеры по физподготовке, с  которых спрашивают. Так что, я думаю, что Знарок там особо на Славу Козлова не смотрел, за ним и остальными следил другой тренер, отвечающий за «физику».
- Тем не менее все ребята мечтают, чтобы эта предсезонка прошла как можно скорее.
- Но опять же, тренеры сидят и обговаривают, что давать, а что – нет. Так что, я не думаю, что там какие-то сумасшедшие сборы. Вот если вспомнить про тренировки Моисеева, вот это был кошмар.
- Маринин говорит, что Моисеев знал, что у всех пульс зашкаливал, и всё равно повторял: «Либо терпите, либо отправлю в часть».
- Да, да. Один раз я тащил баллон с 25 килограммовым блином сверху. По кругу. Интенсивность была такая сумасшедшая, что я потерял сознание. Бегали три молодых и два ветерана. Когда я прибежал, мне стало плохо, поднесли нашатырь, засунули практически прямо в нос. Я начал в себя приходить. В этот момент прибежал мой друг и спросил, чья очередь бежать. Должен был стартовать один из ветеранов, но тот показал пальцем на меня: «Вон, молодой сейчас бежит». И я, в общем-то, на автопилоте, ничего не соображая, побежал. Было очень тяжело.
- Ничего себе.
- Я уже не говорю про те времена, когда люди из-за нагрузок ходили и мочились кровью. Раньше ведь никакой нормальной медицины не было. Никто не проверял, какой организм, что в нем происходит. Нагрузки были у всех одинаковые. Большой – небольшой, взрослый – молодой. Мы выдерживали то же, что и старики. Но за счет чего и побеждали.
Сейчас же появляются всякие новые технологии. Некоторым уже не советуют бегать, говорят - крутить педали на велотренажере. Одни считают, что нужно приседать со штангой, другие - что лучше заниматься на специальном станке, потому что так меньше нагрузка на спину. А в наше время на это никто не смотрел. Поэтому, возможно, многие и заканчивали рано.
- Что самое главное усвоили для себя за свою хоккейную карьеру?
- Одно правило: когда тебе дает совет старший, более опытный товарищ, нужно прислушиваться. Когда я был молодым, я не всегда это делал. Если бы я чаще прислушивался и делал выводы, то думаю, что моя хоккейная карьера сложилась бы еще лучше. Всё-таки я свой талант до конца не раскрыл.