Александр Журик: Статус детского тренера ничего не значит

Бывший защитник национальной сборной Белоруссии Александр Журик ныне работает в Москве — тренирует детей в СДЮШОР «Динамо». Рассказывая о реалиях детского хоккея в Белокаменной, специалист отмечает непростые отношения между школами. Полагает, что в Белоруссии не стоит работать по российской модели. А также признаётся, что, несмотря на наличие сильных взрослых лиг, детским тренерам непросто повышать квалификацию.

— Думаю, в Москве детский хоккей строится так же, как в Белоруссии: есть школа, есть директор и завуч, есть тренеры в командах. А там уже всё индивидуально. В зависимости от того, кто наставник, как он работает и какой подход.

– В общем, советская система сохранилась для всех.
— Не стал бы говорить, что есть какая-то система. Государственной программы, единого подхода у нас нет. Присутствуют определённые моменты, присущие именно динамовскому хоккею. И только. А отбор — всего лишь красивое слово. Мы просто набираем людей. Особенно в детском возрасте. Приходят ребята, которым нельзя в школе заниматься хоккеем. Но всё решают амбиции родителей.

— Казалось бы, Москва — большой город, с желающими заниматься проблем быть не должно.
— Так-то оно так, но такого, как в Москве, думаю, нет больше нигде в России. Все тянут одеяло на себя. В городе есть, грубо говоря, 20 школ. Каждая имеет амбиции, никто не хочет отдавать игроков в более сильные учреждения. Чтобы забрать пару игроков, нужно пройти через очень сложные процессы. Раньше было 4-5 учебных учреждений, в которые стремились попасть все. Теперь школ много, выбирают те, которые поближе к дому, что, в принципе, логично. Поиграв у себя, парень начинает выделяться, и его не прочь пригласить более сильный клуб, да и он вроде рад туда перейти. Но за парня заламывают огромную цену или вообще говорят: не отпустим ни в коем случае. В общем, о какой-то программе и упорядоченном существовании говорить не приходится. У каждого свои интересы, и каждый выживает как может. В любой школе думают: а почему «Динамо» или ЦСКА? Чем мы хуже? Зачем отдавать кому-то игроков, если мы их воспитываем? С одной стороны, понятно. Но ведь какие задачи раньше ставились перед ДЮСШ? Отобрать игроков и более талантливых передать в СДЮШОР для более профессиональной подготовки. Сейчас это большая проблема.

– Сколько возрастов в вашей школе?
— Самые младшие — ребята 2007 года рождения. Старшие — 1996-го. Каждый год образует одну команду. Один возраст выпускается, один набирается. Я сейчас веду 1998 год.

– В каких турнирах участвует школа?
— Есть Открытый чемпионат Москвы, где помимо команд из столицы участвуют представители Подмосковья и две дружины из Ярославля. Участников делят на две группы. В первой собраны школы посильнее, во второй — послабее. На следующий сезон эту систему хотят поменять, что-то придумать. Каждый год тут у нас изображают видимость деятельности, думают, какой формат чемпионата будет в следующем сезоне, какие будут требования к переходам игроков. Обо всех изменениях нам сообщают непосредственно перед началом сезона. О каком-то планировании (того же календаря) думать не приходится.

– У белорусской федерации было желание заявить команду юношей в чемпионат Москвы.
— В этом сезоне в нашем турнире участвовала команда 1998 года рождения из Донецка. Думаю, всё возможно. Москвичи ездить в Минск не будут. Домашней ареной «Донбасса» был дворец в Балашихе, соперников они принимали там. Ребята приезжали на выходные, проводили по два матча и возвращались домой.

– Полезно было бы белорусам поучаствовать в таком турнире?
— Для роста всегда полезно поиграть с соперниками более высокого уровня. Посмотрим, насколько смогут реализовать такую задумку в Белоруссии.

– Пока у нас другая ситуация — всех лучших собирают в Раубичи. А потом они в чемпионате Белоруссии играют против своих же школ.
— Знаю эту ситуацию. Наверное, пытаются сделать, как в Америке. Но в таком случае нужно играть не по своему возрасту, а на год старше. Какая может быть конкуренция, если всех лучших собрали в одну команду? С кем играть, как расти? Соревнуясь же со старшими, можно получить пользу именно для сборной.

– Чемпионат Москвы на общероссийском уровне выделяется?
— Думаю, он будет посильнее, чем турниры в других регионах. У нас в каждом возрасте есть 4-5 команд, способных выиграть чемпионат. В других, как правило, две или вообще одна дружина, которые выделяются, а остальные не могут составить им конкуренцию. Что касается школ, то они очень сильные в Челябинске («Трактор») и Казани («Ак Барс»). Впрочем, когда мы играем на первенстве России, в разных возрастах побеждают представители разных регионов. Нет такого лидера, который побеждал бы на всех чемпионатах. Гегемония ЦСКА давно прошла. Может, только в Москве «армейцы» собирают всех сильнейших: туда идут, потому что этот клуб предоставляет лучшие условия для тренировок в городе, да и месторасположение у них очень хорошее — в центре. Плюс история школы. Мы, в «Динамо», не можем похвастаться условиями и стараемся больше работать с детьми. ЦСКА имеет возможность отбирать, а нам приходится больше напрягаться.

– А какие условия в «Динамо»?
— Четыре старшие команды обеспечиваются формой от клуба. А в целом мы сейчас находимся в стадии переезда. Наш дворец уже старый, и в ближайшее время мы собираемся перебраться на новое место. Тогда сможем составить конкуренцию ЦСКА не только по работе, но и по предоставляемым условиям. Пока у нас, кроме льда, нет ни игрового зала, ни толкового тренажёрного. У нас есть лишь небольшой кусочек пространства возле льда. Стараемся там проводить занятия «на земле» и компенсировать дефицит.

– Сколько человек в группах?
— Зависит от возраста. Чем младше, тем больше в них ребят. Ближе к выпуску их число сокращается. В моём возрасте — 22 полевых игрока и 2 вратаря.

– А сколько тренеров с ними работает?
— В основном по одному. Но мы помогаем друг другу. Работаем, скажем так, спаренно и на занятиях, и на играх. Все распределяются по возрастам — те, кто работает с ближайшими по этому показателю командами, и образуют тренерские пары.

– Школа финансируется за счёт клуба?
— Да. Мы принадлежим «Динамо-Москва», они наши начальники.

– Может быть, родители помогают с выездами, формой?
— Нет, у нас такое не практикуется. Все что имеем, обеспечил наш клуб. Какие-то, может быть, манишки родители иногда собираются и покупают. Но это мелочи.

– А не мешают родители работать?
— По-всякому бывает. Мы стараемся дать понять родителям, что их влияние неуместно. Конечно, люди разные, и все мы под кем-то ходим.

— С возрастом количество занимающихся уменьшается. Отсеянные ребята просто уходят из хоккея или, может, для них практикуются платные занятия?
— Нет. Кто-то чувствует, что не тянет, кого-то приходится отчислять. Обычная селекционная работа. Так и должно быть: когда начинаешь работать, у тебя большое количество детей, а затем оно уменьшается. Как пирамида. Вот, допустим, в хоккее какие качества важны? Ловкость, быстрота, выносливость. Например, с нужной для этого вида спорта ловкостью ты найдешь одного человека из ста. Такой, у которого развиты два качества, — один из пятисот. А парень, который имеет все три параметра, встречается один на пять тысяч. Очень важно в первые три года обучения привлечь как можно больше детей. Для этого нужно работать тренерам и руководству школы. И чтобы работа велась на должном уровне, необходима соответствующая заработная плата. В наше время статус детского тренера ничего не значит. Если руководство хочет, чтобы вырастали хорошие игроки, — пожалуйста, обеспечьте соответствующей зарплатой тренеров.

— Думаю, вы общались с белорусскими детскими тренерами. Можете сравнить зарплаты?
— Нет, не общался. Говорил с пацанами, с которыми играл в своё время. Думаете, имея деньги, которые получают тренеры в Белоруссии, они будут делать что-то дополнительно? Есть вещи, которые не входят в их прямые обязанности, но они могли бы ими заниматься, если бы была заинтересованность совершенствоваться, что-то искать.

– Думаю, бывают фанаты своего дела.
— На фанатах, может, и держится хоккей в Белоруссии. Пока. Потому что в целом очень тяжелая ситуация. В России лучше, потому что страна большая. Вот где-то и выскочит Овечкин, Малкин. Системы-то нет. Таланты взрастают сами. В Белоруссии все сложнее, здесь надо работать. Целенаправленно, как в Швеции, например. Где тоже нет большого количества людей. Нужен финансовый стимул для тренеров. Их нужно обучать. Я с этим столкнулся, когда начинал работать. Для специалистов, которые работают в КХЛ, ВХЛ и МХЛ, семинаров куча. Для детских тренеров — ни хрена. Об этом тоже нужно думать.

– Откуда черпаете знания?
— Из общения. Контактируем с разными тренерами, в динамовском коллективе общаемся. Находим много интересного у специалистов с большим опытом. Борис Николаевич Гольцев очень помогает. Он еще при Билялетдинове работал во второй команде. Много подсказывает по тренировочному процессу и работе на «земле». Есть у нас Юрий Архипович Балашов и другие опытные специалисты. Нужно перенимать их опыт.

– Вы говорили о шведской системе детского хоккея…
— Знаю, нечто подобное сейчас пишут в Ярославле для своей школы. С внедрением новшеств тоже сложно — все инициативы, которые кому-то невыгодны, глушатся на корню. Я общаюсь с человеком, работающим над внедрением такой системы в Ярославле. Они там сейчас думают, как применить лучшие наработки с поправкой, скажем так, на российскую специфику. Сложно, не имея единого подхода, чего-то добиться.

– В практике московских школ есть нечто, что стоило бы взять на вооружение белорусам?
— В принципе, система у нас, думаю, та же. Особых различий между работой тренеров в Москве и Белоруссии я не увидел. Может быть, разница в том, что, как говорят ребята, в детские тренеры идет много людей, которые нигде не играли. Окончив школу, начинают сами готовить хоккеистов. Хотя не могу сказать, что это минус. Не каждый великий игрок может стать хорошим тренером. Однако у таких специалистов, на мой взгляд, очень много хоккейных пробелов. И для них в особенности нужно проводить семинары, общаться. Если они хотят чего-то добиться, то учились бы там, получали новые знания.

– А помните, в «Динамо» работал Артур Рекшта? Он сейчас в Канаде также тренирует детей. А ведь не играл. Учился, получил лицензию.
— Видите, если человек хочет, он научится. На начальной стадии ведь наверняка даётся набор упражнений, которые нужно выполнять. Чтобы он знал какие-то принципы тренерской деятельности. И дальше человек уже будет совершенствоваться. Думаете, если в Белоруссии какой-то тренер придумает новое упражнение, которое будет давать результат, он поделится им с коллегами? Нет, конечно, будет использовать сам.