Лео Комаров: Иногда с испугу забиваю

Финский нападающий московского «Динамо» Лео Комаров – любимец публики. Чтобы понять это, достаточно один раз побывать на домашнем матче бело-голубых. В Лео болельщики просто души не чают. И он отвечает им взаимностью. В этом сезоне Комаров придумал свою «фишку»: после того как команда уходит в раздевалку, он в гордом одиночестве выскакивает на лед и по-своему благодарит зрителей за поддержку. С вопроса про ноу-хау Лео мы и начали наше с ним интервью.

 

– Лео, как возникла идея таким образом благодарить зрителей?

– Случайно. Просто в нынешнем сезоне захотелось как-то отблагодарить болельщиков, которые поддерживают нас. Мне это самому интересно. Я думаю, что и зрителям это нравится.

– Прошел уже месяц после начала чемпионата, а «Динамо» по-прежнему находится на лидирующих позициях. Ожидал такого удачного старта от своей команды?

– Знаете, если смотреть на список игроков в нашей команде, я думаю, никто не ожидал, что мы будем играть так хорошо. Просто мало кто знает, какой у нас коллектив, какой у нас тренер. Мы все выходим на игру и боремся за каждый кусочек льда. Просто так мы никому победу не отдаем. На самом деле, когда я подписывал контракт с «Динамо», я знал, что в команде собраны хорошие хоккеисты, которые все играют на команду.

– В матче с ярославским «Локомотивом» ты забросил свою третью шайбу в сезоне. Следишь за собственной статистикой?

– Слежу, конечно. Но для меня все равно важнее успех команды, а не собственные достижения. Я командный игрок. Хотя шайбы забивать интересно. Но я не бомбардир. Правда, иногда с испугу забиваю (улыбается).

– До пяти лет ты жил в Нарве. Что-нибудь помнишь из того периода?

– Ничего не помню. Только какие-то смутные картинки: дом, в котором жили, деревья.

– Потом вы переехали в Финляндию. Почему?

– Отец играл в хоккей. Там ему предложили неплохие условия. Потом еще он выступал в футбольном клубе второй лиги. Ну и вся семья последовала за ним.

– Тяжело было привыкнуть к новой стране?

– Я особо не помню. Начал изучать язык. В школу пошел. Там основным языком был шведский. Плюс обязательный финский. У меня сейчас младший брат в школу пойдет. В детстве он говорил только по-русски, а потом его отправили в детский сад. Там он быстро выучил шведский язык.

– В семье у вас говорили только по-русски?

– Да. Я только со средним братом, которому сейчас 17 лет, разговариваю по-шведски.

– Чем братья занимаются?

– Тоже в хоккей играют.

– С какого момента ты стал жить отдельно от родителей?

– С 16 лет.

– Ты можешь себе что-то сам приготовить поесть?

– Могу.

– Например?

– Спагетти – самое легкое. Пельмени. Я все могу, если книжку поваренную возьму. Курицу могу приготовить. Мясо.

– А любимое блюдо есть?

– Пельмени.

– Почему именно пельмени?

– Когда маленький был, часто ездил в гости к бабушке с дедушкой в Петрозаводск. Там мне бабушка готовила пельмени. Иногда и дома ими питались. Я их обожал. А сейчас за год в России я их объелся. Уже не так над ними трясусь.

– У тебя есть мечта попасть в НХЛ?

– Мечта есть всегда. Я знаю многих игроков, кто там играл и играет. Они рассказывают только хорошее. Если кто меня пригласит туда, поеду, но сам дергаться не буду.

– У тебя ведь была возможность уехать в НХЛ, когда тебя задрафтовали?

– Да. Мне там контракт предложили. Но я подумал, что стоит еще в Финляндии поиграть. Потом так получилось, что больше не пригласили. Не знаю, может, тогда ошибку совершил, что не поехал. Мне тогда казалось, что через год мне предложат лучший контракт и больше денег.

– Отец советовал поехать?

– Отец мне много чего советовал. Да и сейчас продолжает. Помню, когда маленький был, он мне часто советовал. Честно говоря, я уже хотел заканчивать играть в хоккей, так устал от советов. Но именно отец поставил меня на коньки. И я ему благодарен, что стал хоккеистом.

– В прошлом сезоне хоккеисты «Динамо» однажды добирались на хоккей на метро. Из-за сильного снегопада. И после игры Хомутов рассказал, что за всех в метро заплатил Комаров, потому что он самый богатый. Действительно самый богатый?

– Если бы. Тогда получилось, что все мы вошли в метро и встали. В кассах была большая очередь. А у нас времени до матча с «Ак Барсом» оставалось совсем немного. Вот я и встал в очередь. Впереди стояла какая-то бабуля, я ей объяснил, что мы опаздываем, и попросил пропустить.

– А она что?

– Она, по-моему, меня не очень-то и поняла. Но пропустила. Я попросил в кассе тридцать билетов. А когда надо было расплачиваться, понял, что денег у меня нет. И тогда Денис Денисов мне пришел на помощь, дал деньги. Так что на самом деле самым богатым в команде был Денисов, а не Комаров.

– В метро, мы так понимаем, ты был не в первый раз?

– Да. Гораздо быстрее передвигаешься, чем в машине. Там нет пробок.

– А правда, что после весенних терактов в метро ты наотрез отказался спускаться в метро?

– Когда произошли теракты, было очень неприятно. Понимаю, что и на машине можно попасть в аварию. Но если у меня будет другой вариант, в метро я не сяду.

– Мы знаем, что ты любишь поиграть в покер. Много проигрывал?

– Не так чтобы много. Но я точно в покере не в плюсе. Если посчитать, то за два-три года проиграл достаточно. Конечно, иногда думаешь, что мог бы на эти деньги себе что-то купить, а потом говоришь себе: а на кой мне это надо? Вместо покупки нового телефона лучше поиграть, хорошо провести время.

– Как известно, хоккеисты – люди суеверные. Ты не исключение?

– Да, у меня тоже есть свои приметы.

– А ты когда-нибудь в жизни встречал человека, который был помешан на всех этих приметах?

– Да. Я тогда впервые попал в команду, которая выступала в высшей лиге Финляндии. У нас был капитан. Отличный человек. Но в день игры он ни с кем не хотел общаться. Просто уходил подальше от команды. Сядет где-нибудь в сторонке и пьет кофе. Помню, я просто захотел с ним поздороваться, так он даже обиделся на меня за это. Но потом все от него отстали и не трогали в день игры. Мало ли у кого какие странности.

– А что тебя больше всего раздражает в людях?

– Есть люди, которые думают, что знают больше всех. Что они короли. С такими людьми общаться неприятно.

– Ты сказал, что не любишь читать по-русски. А вообще читать книги любишь?

– Нет. Я вообще за последние шесть лет прочитал одну книгу. В Пинске.

– Что за книга?

– Автор – Дэн Браун. На шведском языке. Точное название книги сейчас не вспомню.

– Понравилось?

– Да.

– Теперь собираешься со всеми работами этого автора ознакомиться?

– Не сразу. Может, со временем почитаю.

– А почему вдруг решил прочитать эту книгу?

– Не знаю. Думал, возьму с собой книжку в Россию, вдруг когда-нибудь ее прочитаю. В прошлом году я постоянно со шведами тусовался. Не до книг было. А в Пинске так получилось, что перед сном много времени свободного было. А интернет там не работал. Когда спать не хотелось, я читал. И увлекся.

– Если представить, что ты бы не стал хоккеистом, какую бы профессию выбрал?

– Я много думал об этом. Стал бы, наверное, судьей или тренером. Хотя это тоже связано с хоккеем. Может, полицейским? Интересно было бы. Но мама боится, считает, что это опасная профессия. Правда, она боится и когда я в хоккей играю… Не знаю, может, в балет бы пошел (смеется). Но это я шучу. Думаю, что-нибудь в итоге придумал бы.

– А что больше любишь: на охоту ходить или на рыбалку?

– На рыбалку. На охоте я ни разу не был. Не мое это дело. А вот на рыбалку я с детства ходил. На все что мог ловил. Один раз даже на крючок без червяка поймал рыбку.

– Ты в своей жизни совершал какой-нибудь поступок, после которого говорил себе, что такого больше никогда не повторишь?

– Однажды был случай, после которого я чуть не погиб. Это было в детстве. Мы с другом потренировались на катке, а потом на велосипеде поехали домой. Дом был где-то в километре от катка. Мы поспорили, кто первый доедет. По дороге проезжали один перекресток. Друг его уже проехал, а я за ним: смотрю вниз на педали, кручу их. И вдруг поворачиваю голову налево и вижу, что на меня несется машина. Причем по правилам она должна была меня пропустить, так как я был справа от нее. Водитель в последний момент меня заметил, затормозил и врезался в столб. Мы даже не посмотрели, что потом случилось с машиной, и поехали быстро домой. Потом оказалось, что в машине находился наш общий друг. Он здорово перепугался, что чуть меня не убил. Теперь, когда я попадаю на этот перекресток, вспоминаю тот случай и стараюсь очень аккуратно там проезжать.

– Это правда, что ты боишься летать на самолетах?

– Да. Причем раньше нормально летал. А вот в последние два-три года, когда стал часто летать, появилась боязнь. Только в самолет садишься – и уже трясет. И отчего только это происходит?.. Но если надо лететь – я всегда полечу.

– Есть люди, которые борются со страхом, употребляя алкогольные напитки перед посадкой. Ты так не пробовал?

– Иногда бывало. Пили немного. Может, бутылки три-четыре пивка. Уже вроде меньше страх чувствовал.

– А как же ты в прошлом сезоне пережил полет в Хабаровск?

– Когда я только с «Динамо» контакт подписывал, я уже знал, что предстоит лететь так далеко. Чем ближе был день полета, тем было страшнее: что же делать, что же делать? Прямо паника была. Тем удивительнее, что полет в Хабаровск я перенес легко. Даже сам удивился. Оказалось, что ожидание было страшнее самого полета.

– Говорят, что ты неплохо играешь на пианино. Тебя где-то этому профессионально учили?

– Нет, я самоучка. Знакомые ребята показывали.

– И что ты можешь сыграть?

– Советский гимн спокойно могу сыграть. Знаю где-то песен тридцать. Обычных. Моцарта не играю.

– И когда последний раз давал концерт?

– 3 июля был на свадьбе у друга. Выступал там в роли свидетеля. И когда старенькие люди уже ушли домой, я решил поиграть. Повязал себе галстук на лоб, как Рэмбо, и сел за пианино.

– Тебе аплодировали?

– Да. Не зря старался.