Доминик Граняк: Совмещать хоккей с образованием не получилось

Словацкий хоккеист Доминик Граняк провел первый сезон в России. Тем не менее он отлично сумел вписаться в динамовский коллектив, став одним из ведущих защитников бело-голубых.

– Почему ты вообще решил заняться хоккеем?
– Мой родной город – Тренчин. Там базировалась хоккейная команда из высшей чехословацкой лиги. Мы жили недалеко от дворца, поэтому часто ходили с ребятами на игры и тренировки. Нам все было интересно, и мы мечтали стать хоккеистами.
– В каком возрасте ты начал заниматься хоккеем?
– С семи лет. Хотя за хоккейными тренировками наблюдал уже с трех лет.
– В детстве ты хотел быть защитником или видел себя в другом амплуа?
– В защите мне больше нравилось. Хотя поначалу я и играл в нападении. Бывало, что у нас кто-то из нападающих травмировался, и тогда выдвигали защитников на их позицию.
– Как родители относились к твоему увлечению?
– Это было мое решение, и они к нему относились с большим уважением. Никогда не давили на меня, а только помогали.
– А кто твои родители по профессии?
– Мой папа работает в компании, которая занимается интернет-технологиями и кабельным телевидением. А мама – дизайнер интерьера.
– Ты один в семье?
– Нет, у меня есть брат. Он на два года младше меня. Брат до сих пор живет в Словакии. Работает в компании, которая организует различные мероприятия для молодых людей.
– В детстве у тебя был кумир?
– Наверное, кумир – это слишком громкое слово. Но в то время мне больше всего нравилось наблюдать за игрой Владимира Ружечки. Я его выделял среди всех остальных. Самое интересное, что он потом стал моим тренером в пражской «Славии».
– Как ты учился в школе?
– У меня никогда не было проблем с учебой. Единственно, я никогда не любил физику и химию. По этим предметам у меня всегда были тройки. После школы я поступил в университет на факультет физкультуры и спорта. Это уже было в Праге. Зимой мы там занимались лыжным спортом, а летом – греблей. Я проучился в университете всего один год. А потом меня перевели из молодежной команды «Славии» в основной состав, и мне пришлось бросить учебу. Совмещать хоккей с образованием у меня не получилось. Думаю, что это было верное решение.
– В какой момент ты понял, что хоккей станет твоей профессией?
– Наверное, когда я переехал из Тренчина в пражскую «Славию», где Ружичка дал мне шанс, переведя из молодежной команды в основу. Я тогда был очень счастлив, что оказался в раздевалке с теми, на кого еще недавно только смотрел по телевизору.
– А почему ты решил перебраться из Словакии в Чехию?
– У нас была лучшая команда в Словакии. Тренировал нас, кстати, Юлиус Шуплер, нынешний тренер рижского «Динамо». Но он в защите предпочитал более сильных и мощных игроков. Я же никогда большим не был. Тогда для себя понял, что шансов пробиться в основу у меня нет. Поэтому и уехал. Чешская лига была посильнее словацкой. К тому же, у меня в Чехии остались родственники, поскольку я сам там родился.
– В каком возрасте ты заработал первые деньги в хоккее?
– В 19 лет я подписал свой первый профессиональный контракт с пражской «Славией». Тогда и заработал свои первые деньги.
– И на что ты потратил свой первый заработок?
– Я, конечно, сейчас уже не помню в деталях, что сделал с теми деньгами. Точно подарил что-то своей маме. Меня тогда переполняли эмоции. Я стал настоящим хоккеистом, который способен заработать себе на хлеб! Это потрясающие ощущения.
– Перейдя в основу «Славии», ты в том же сезоне стал чемпионом Чехии. Что вспоминаешь о том сезоне?
– В нашей команде играли знаменитые хоккеисты. Такие, как олимпийский чемпион Франтишек Кучера. В той команде было всего два игрока младше 20 лет. Я и Якуб Клепиш, который сейчас выступает в «Салавате». Мы тогда финишировали вторыми в регулярном чемпионате, а потом здорово выступили в плей-офф. Я, конечно, не так много времени проводил на площадке и не играл основной роли. Но все равно тот сезон запомню на всю жизнь.
– Как к тебе Ружичка относился?
– У него всегда было чутье в отношении молодых игроков. Он заставлял нас много работать. Конечно, придирался к нам. Нам было непросто привыкнуть к его методу тренировок. Новичкам Ружичка давал большие нагрузки. Мне от него доставалось. Но я понимал, что все это делается ради меня же самого. Игроки тренера очень уважали. Считаю, что Ружичка и Знарок похожи по отношению к своему делу. И на скамейке они руководят в схожей манере. Разница в том, что Олег старается прислушиваться к внутренним ощущениям каждого игрока. У Ружички такого не было.
– После нескольких лет, проведенных в «Славии», ты отправился в Швецию, где в составе «Ферьестада» стал чемпионом страны. Я слышал, что вы очень весело отметили эту победу.
– Это точно. На следующий день после победы мы решили покататься на нашем клубном автобусе. Несколько игроков через люк залезли на крышу. Они уже были «веселыми». Один парень сидел спиной по направлению движения. И ударился головой об указательный щит. Хорошо еще, что на нем был золотой шлем, который вручается победителям шведского чемпионата. Если бы не он, последствия могли быть очень печальные.
– Ты провел свой первый сезон в нашей стране. Уже привык к жизни в России?
– Думаю, что да. Вначале пришлось тяжеловато. Москва – огромный город. Здесь очень много людей и машин. Пока доберешься от одной точки до другой, теряешь уйму времени. Но со временем я стал чувствовать себя здесь комфортно. К тому же, у нас была отличная команда. Прекрасный коллектив. Меня хорошо здесь приняли.
– Поклонницы у тебя уже здесь появились?
– Я не могу сказать, что это прямо поклонницы. Просто я получаю разные сообщения в интернете от девушек, которые поздравляют меня с удачной игрой, желают всего хорошего. Это приятно. Конечно, я здесь видел очень много красивых девушек. И, естественно, обращаю на них внимание.
– Ты прошел минувшим летом сложную предсезонку у Знарка. Как она тебе далась?
– Всем ребятам пришлось очень тяжело, и они ждали, когда же все это закончится (смеется). Я тоже узнал для себя много нового. Хотя ребята, которые уже проходили у Знарка предсезонку, предупреждали меня, что будет тяжело. И я морально был готов к этому. Но в Пинске оказалось еще хуже, чем мне ребята рассказывали.
– Что было для тебя самым тяжелым на сборах?
– Занятия на льду. Они проходили вечером. А до этого мы занимались на земле: бегали по стадиону, прыгали. К вечеру накапливалась усталость. Поэтому лед переносился очень тяжело. Но постепенно я стал привыкать к таким нагрузкам, и стало легче.
– Твой партнер по команде Филип Новак отметил, что у тебя отличное катание. Согласен с ним?
– Спасибо Филу большое за добрые слова. У меня с катанием нет проблем, потому что в детстве на тренировках мы в основном только этим и занимались. Нам шайбу давали только в самом конце занятия. Помню, когда мы начали соревноваться со своими сверстниками из других команд, мы их на голову превосходили в плане катания.
– Чем ты занимался в Москве в свободное от хоккея время?
– Большую часть времени я проводил за компьютером. Иногда выходил в город. В Москве очень много интересных мест, куда можно сходить. Здесь красивая архитектура, различные исторические памятники. Ко мне приезжали родители, и им столица России очень понравилась. Еще я очень люблю кататься на велосипеде. Но в Москве не так просто найти место для этого. Я жил в районе Тверской, где все забито. В Швеции и в Чехии я любил передвигаться на велосипеде. В Москве мне приходилось выбираться в лес, чтобы покататься. А еще я люблю играть футбол и теннис.
– Это правда, что ты вообще не пьешь?
– Я не люблю алкоголь, но здесь мне пришлось пару раз выпить. Я живу в Словацком доме, где много моих соотечественников. С ними позволил себе выпить немного пива. Но без удовольствия.
– Как ты перенес в сезоне 11 поражений подряд?
– Это был очень сложный период. Со мной никогда раньше не происходило ничего подобного. Мы лидировали, и вдруг с нами такое происходит. Даже у худших клубов таких серий не было. А это сильно давило. Прежде всего, в психологическом плане. Ты начинаешь копаться в себе, много думать. Каждый из нас, конечно, был немного напуган сложившейся ситуацией. Когда в очередной раз в наши ворота залетала шайба, ты начинал думать о самом плохом. Главное было – не опустить руки. Мы перебороли эту ситуацию, вот только в плей-офф мы свой лучший хоккей показать не смогли.