Богдан Якимов: Этот год должен быть нашим

— Для меня предложение от «Динамо» было неожиданным, — признается Богдан. — Играл в начале сезона за «Сочи» и как раз небольшое повреждение получил, пропустил неделю, но уже тренировался. И вдруг звонок от агента — оказывается, обмен уже состоялся. Потом мы еще пообщались с генменеджером «Динамо» Алексеем Сопиным, и я пошел собирать вещи.

— Как тебя встретили в команде?
— Очень хорошо! Прямо хочется поблагодарить за это и игроков, и тренеров, и персонал, и руководство клуба. Моментально влился в коллектив и очень комфортно себя чувствую в нем. Ребята мне здорово помогли, потому что по ходу сезона менять команду на самом деле не так просто. Но адаптация прошла так легко и быстро, что я даже не ожидал.

— Травму залечил?
— Да, я сейчас в отличной форме. И по «физике», и в игровом плане. Оцениваю свое состояние на твердую «пятерку».

— Назаров легко тебя отпустил? Ему тоже нравятся мощные форварды.
— Поблагодарили друг друга за работу и пожелали удачи. — Насколько для тебя важно было перейти в топ-клуб, который ставит целью завоевать Кубок? — Любому игроку охота бороться за высокие места. А «Динамо» всегда претендует на победу в чемпионате. Это дополнительный стимул — хочется показать свою лучшую игру, чтобы помочь команде добиться высочайшего результата. В «Динамо» есть все для того, чтобы в этом сезоне Кубок завоевать. Этот год должен быть нашим!

— Выходишь на лед в силовом звене. Какую задачу тренеры ставят перед тобой?
— Играть максимально агрессивно, лезть на пятак, силовых приемов как можно больше проводить. Мы действительно выступаем в силовой манере — играем в тело, часто бросаем по воротам.

— Обратил внимание, что после перехода в «Динамо» у тебя резко выросло количество заблокированных бросков. С чем это связано?
— Надо помогать команде всем, чем можешь. Шайбы на себя тоже надо ловить, хоть зубами, блокировать их, как только возможно. Для победы это не менее важно.

— В прошлом сезоне ты прошел через тяжелое испытание. Начинался он контрактом со СКА, на затем все пошло не так… Расскажешь, что произошло?
— У меня нога еще в «Северстали» начала болеть. И за лето не удалось с этой проблемой разобраться. Потому что у нас причину боли определить так и не смогли. А слетать в немецкую клинику, которая специализируется на таких случаях, было невозможно из-за пандемии. Я решил, что все равно буду играть через боль. В принципе получалось с горем пополам. Но в конце сентября прошлого года я заболел коронавирусом, и вот после этого ситуация резко усугубилась. Дошло до того, что голеностоп вообще двигаться перестал. СКА обменял меня в «Сочи». И вот уже оттуда мне удалось вылететь в Германию. Потребовалось долгое лечение, восстанавливался я почти полгода.

— Знаю, что был момент, когда ты даже ходить не мог.
— Месяца два-три голеностоп действительно не работал. Но даже тогда я не хотел соглашаться с тем, что мне придется завершить карьеру. В итоге постепенно все удалось преодолеть. Примерно к началу предсезонки нога разработалась процентов на восемьдесят. Это позволило нормально кататься и делать на тренировках упражнения под нагрузкой. Сейчас нога вообще не болит, и я кайфую от того, что могу нормально играть в хоккей.

— Что в такие трудные моменты помогает подняться и вернуться в профессиональный спорт?
— Семья меня очень хорошо поддержала — родители и моя девушка. То, что они были рядом и помогали — это очень важно. Ну и потом у меня же есть внутренний стержень, любовь к хоккею. А еще помогла вера в Бога. Я — верующий человек. Стараюсь перед каждой игрой в церковь заходить, просто чтобы помолиться.

— Как прошли тренировки в декабрьской паузе? На что был основной упор?
— Работали под нагрузкой и на льду, и в зале, на все группы мышцы. Упор был на физическое состояние. Интенсивные тренировки на льду, объемное катание. В будущем это наверняка поможет.

— Что тебе дается тяжело, а что легко, учитывая внушительные габариты — 196 см, 104 кг?
— Тут на сайте КХЛ ошибка, вес у меня — 98 кг. Тренируюсь на общих основаниях. Но понятно, что самым тяжелым ребятам в команде при объемных нагрузках труднее приходится. Поблажек не жду, работаю как все. Конечно, кроссы мне тяжелее даются, чем, к примеру, жим лежа.

— Сколько жмешь от груди?
— Особых рекордов не ставлю, но 110 кг три раза выжму.

— Ты проводишь довольно много силовых приемов. Как удается не нарываться на фолы? Ведь судьи к высокорослым, мощным игрокам относятся несколько предвзято.
— Действительно, из-за того, что я выше большинства соперников, легко плечом им в голову попасть, причем, без всякого умысла. Приходится это учитывать, специально подстраиваться под игрока, иногда даже приседать немного, чтобы в корпус бить.

— Однажды Владимир Крикунов, под чьим руководством ты играл в «Нефтехимике», сказал, что ты слишком рано улетел за океан. Надо было еще в КХЛ провести один-два сезона. Сейчас, спустя годы, не считаешь, что тренер был прав?
— Так я бы остался. Но Крикунов тогда же сам из «Нефтехимика» ушел. На смену ему ждали иностранца, неизвестно, как бы при нем все сложилось. Поэтому я и решил попробовать за океаном себя. Вот если бы Крикунов продолжал тренировать, то, скорее всего, и я бы задержался в КХЛ. С ним у меня хорошее взаимопонимание было. В НХЛ я сыграл в итоге за «Эдмонтон» всего один матч — против «Лос-Анджелеса». В памяти это и осталось — что противостоял в нем действующим обладателям Кубка Стэнли.

— В Россию вернулся с легким сердцем?
— Да, я сознавал, что в «Эдмонтоне» проигрывал конкуренцию другим центральным нападающим. Моими конкурентами там были Макдэвид, Драйзайтль, Хопкинс… Я провел за океаном два года, честно все свои шансы отработал. А потом адекватно оценил ситуацию и решил, что пора возвращаться домой. Зато сейчас буду бороться за Кубок Гагарина!