Сергей Соин: Родители всегда меня учили быть честным

Готовясь к интервью с Сергеем Соиным, наткнулся на собственный материал десятилетней давности. Тогда я еще работал в еженедельнике «Весь хоккей». И однажды получил задание от главного редактора побеседовать с двадцатилетним воспитанником «Крыльев Советов». Тот материал вышел с заголовком «Свой парень». А начинался он так: «Для того чтобы узнать, кто сегодня в «Крыльях» самый популярный хоккеист, достаточно сходить лишь на одну игру сетунской команды. Услышав фамилию Соин во время представления хоккеистов перед матчем, дальше можете не напрягать слух: громче приветствовать уже никого не будут. Чем же так приглянулся публике двадцатилетний центральный нападающий «Крылышек»? Оговорюсь сразу: вариантов ответа много. И все они будут верными. Постоянная нацеленность на ворота, самоотверженная игра, молодецкий задор, привлекательная внешность, природная скромность – всего не перечислишь. Но всегда хочется найти из множества вариантов тот единственный, который бы четко и емко ответил на поставленный вопрос. Не буду лукавить, делая вид, что долго ломал голову над этим ребусом. Ответ, на мой взгляд, лежит на поверхности. Просто Сергей Соин – свой парень…» Когда я напомнил Сергею о том интервью, он сначала даже не понял, о чем идет речь. Но услышав про заголовок, улыбнулся: «Да, что-то такое припоминаю». А я приведу еще кусочек из того материала десятилетней давности. «…Во время матчей в Сетуни можно не раз услышать скандирование фамилии центрального нападающего. Причем не обязательно после заброшенной шайбы. Сколько раз Соин в падении выбивал ее из своей зоны, выигрывая секунды во время игры в меньшинстве... И публика это ценит. Ценит и главный тренер «Крылышек» Сергей Котов, который чаще всего именно Соина выпускает в тот момент, когда команда играет в неполном составе. Потому что знает – тот будет биться до конца…» Сегодня я уже могу признаться, что то интервью получилось неудачным. Из Сергея мне тогда пришлось вытягивать слова клещами, настолько он был скромным и малоразговорчивым. Да я и сам, что греха таить, не очень профессионально отнесся к заданию редакции. Поэтому пришлось мне отказаться от жанра интервью и попытаться сделать портретный очерк с вкраплениями прямой речи Сергея. На этот раз, помня о прошлой неудаче, я подошел к делу более серьезно, заготовив немало вопросов моему будущему собеседнику. И вот что из этого получилось.

– Сергей, десять лет назад я тебя попросил назвать свои сильные стороны в игре. Ты тогда сказал следующее: «Ну вроде, как все пишут, в обороне более-менее получается, катание неплохое». Сейчас как бы ты ответил?
– Может быть, как все пишут (смеется), неплохо выполняю обязанности нападающего оборонительного плана. В меньшинстве часто играю, да и в равных составах вроде бы картины не порчу. Катание неплохое. Но оно сейчас у всех хорошее. В наше время без нормального катания на серьезном уровне вообще делать нечего. А еще за десять лет у меня появился какой-никакой, а опыт.

– В числе своих минусов десять лет назад ты называл кистевой бросок, с которым у тебя были проблемы.
– Ну, за это время бросочек стал чуть получше. Но можно еще поработать над ним (смеется).

– В одном интервью я прочитал, что в детстве твоим кумиром был Сергей Федоров…
– Я никогда не говорил, что Федоров - мой кумир. Просто задавали вопрос, какой игрок нравится, а я ответил, что мне импонирует игра Федорова. Ну а журналисты, как обычно, несколько приукрасили мой ответ.

– Я помню, как ты рассказывал о случае, когда перед молодежным чемпионатом мира ты пообщался с одним журналистом, а потом с удивлением прочитал, что Соин чуть ли не предлагает сдаться заранее всем противникам, потому что у них нет никаких шансов. Тогда Плющев к тебе подошел и сказал, что надо уважать соперников. После того интервью тебе попадались журналисты, искажающие твои слова?
– Ну, у вас работа такая – преувеличивать (смеется). Но так сильно, как перед молодежным чемпионатом, никто моих слов не изменял.

– Хорошо. Будем пользоваться надежными источниками. Твоя жена в нашем журнале рассказала, что ты сам проводил электрику в бане. У тебя, получается, золотые руки?
– Ну вот, опять пошло профессиональное раздувание (смеется). Потом напишете, что это я про золотые руки сказал… Мы действительно с шурином проводили проводку в бане. Он позвонил знакомым, проконсультировался по кабелю, по автоматам. Еще тесть нам не- много подсказал. Ну мы и сделали. А что здесь такого?

– Это ведь далеко не каждый может сделать.
– Было бы желание. Мне хотелось это сделать. Своими руками. Кажется, у нас неплохо получилось.

– Наверное, сам и шкафы дома собираешь, и кроватки?
– Конечно. Я думаю, все собирают. Помню, когда мы жили в Череповце, купили кроватку нашего производства. Тогда как раз шурин приехал, и мы вместе с ним на раз ее собрали. А в Москве я решил купить уже итальянскую кроватку. Стал собирать, и почему-то остались лишние детали. Я тогда подумал: «Вот ругаются на наших рабочих, а у иностранцев у самих не все в порядке». Потом разобрался, лишних деталей не оказалось. Вначале просто неправильно собрал (смеется).

– Твоя жена, ещё будучи свободной девушкой, была впечатлена, когда вы как-то сидели с ней в «Макдональдсе» и к тебе подошел какой-то паренек за автографом. Тебе самому было приятно?
– Наоборот. Как-то неловко себя чувствовал.

– Еще твоя жена рассказывала, что ты вместе с ней ходил какое-то время на тхэквондо. Поддерживал ее?
– Мне это самому было интересно. Может быть, я бы и сейчас ходил, но просто времени нет. А занимался я, когда еще в ЦСКА играл. В течение хоккейного сезона.

– А почему именно тхэквондо?
– Мне просто хотелось походить куда-то позаниматься, может, удар поставить. Для себя хотелось. А поскольку жена пошла на тхэквондо, я решил заодно с ней походить. Я даже брата своего подтягивал на тренировки.

– Еще одним твоим увлечением считается рыбалка. Как ты давно к ней пристрастился?
– Лет десять назад. Сначала был просто дикий отдых с палатками. А у меня брат заядлый рыбак. Фанат, можно сказать. Он меня и втянул в это дело. Но брат более усидчивый.

– Какой вид рыбалки предпочитаешь?
– Я больше люблю спиннинг, чем удочку.

– Рыбаки, как и журналисты, склонны к преувеличениям. Согласен?
– Я, наверное, неправильный рыбак (смеется). Самая большая рыба, которую поймал, – щука на три килограмма. Нормальные рыбаки такой улов за трофей не посчитают. Но вообще рыбалка рыбалке рознь. Например, на троллинговой рыбалке можно поймать большую рыбу. Но мне это не так интересно.

– Куда обычно ездишь на рыбалку?
– В последнее время мы с ребятами в Астрахани рыбачим. А до этого на Валдае были, на Селигере.

– А рыбу есть любишь?
– Да. На дикий отдых мы берем с собой коптилку и сразу коптим пойманную рыбу. Пытались еще сушить, но у нас как-то это не сильно получалось. Уху, естественно, делаем. На рыбалке каждый что-то готовит.

– А у тебя есть фирменное рыбное блюдо?
– Щучьи котлеты. Жена говорит, что очень вкусно получается (смеется).

– Ты сам научился?
– В интернете посмотрел, как щучьи котлеты делают. Там несколько вариантов готовки нашел. От себя что-то добавил. Но я не так часто готовлю, а то сейчас распишете, что я постоянно этим занимаюсь...

– Известно, что самый заядлый охотник и рыбак в «Динамо» – Илья Горохов. С ним на рыбную тему разговаривали?
– Да. С Илюхой очень интересно разговаривать и про рыбалку, и про охоту. Я вот ни разу на охоте не был. Илья несколько раз звал с собой. Но пока не получилось.

– А он тебя на огромного сома не звал, который у него где-то то ли в пруду, то ли в озере обитает?
– Огромный сом? Нет, не звал. Наверное, Горохов – настоящий рыбак (смеется).

– Как известно, у тебя есть брат двойняшка. Кто из вас старше?
– Мой брат. На десять минут.

– Я тоже двойняшка. Только у меня сестра. И она меня старше на 15 минут. Раньше она любила эту тему поднимать. Но с возрастом уже я ей стараюсь напомнить, кто из нас старше. У тебя с братом по поводу старшего и младшего подколок нет?
– Такого никогда не было. Ну младший я и младший – ничего не поделаешь (смеется).

– Вы часто дрались с братом в детстве?
– Конечно. Это естественно. Я думаю, что и вы дрались в детстве. Наши сыновья, у которых разница полгода, тоже дерутся.

– Твой брат – хоккейный судья. Обсуждаете с ним те или иные спорные ситуации, которые возникают на площадке?
– С братом уже практически невозможно обсуждать действия арбитров. Он солидарен с ними и подчеркивает, что не обсуждает судейские решения. Поэтому я уже и перестал пытаться получить от него какие-то комментарии.

– Но ты согласен, что многие хоккеисты плохо знают правила игры? Ведь каждый сезон в судействе вводятся какие-то новшества.
– Согласен. Хотя к нам каждый год судьи приходят, знакомят с новыми правилами. Мы подписываем бумагу, что до нас доведена вся информация. Обычно это происходит на предсезонных сборах. Но, видимо, кто-то плохо слушает. Многие игроки знают только несколько основных правил. Поэтому иногда, конечно, хоккеисты не по делу возмущаются, когда их удаляют.

– Учитывая, что у тебя брат – арбитр, ты консультируешь ребят?
– Бывает. Иногда что-то объясняю. Но я тоже всех нюансов не знаю. Что-то забываю. Это все же не моя профессия.

– Ты пришел в прошлом сезоне в «Динамо». Сколько тебе понадобилось времени, чтобы привыкнуть к новой системе игры?
– Мне кажется, я не сильно долго привыкал. Той же предсезонки и хватило. Может, еще первых игр чемпионата. Здорово, что Серега Коньков тогда пришел в «Динамо». Мы с ним с детства дружим. Вместе влились в коллектив.

– Что можешь сказать о Знарке?
– Он человек простой, требовательный. В жизни понятливый. На ребят смотрит не только как тренер, но и как человек. Даже как психолог. Для него нет авторитетов. Требует от всех одного. У него нет любимчиков. Это важно в коллективе.

– Что ты испытал, когда в прошлом сезоне впервые завоевал Кубок Гагарина?
– Я к этому долго шел. К 30 годам у меня в России не было никакой медали, никакого титула. Рад, что наконец-то получилось. Доказал тренерам, что могу быть полезен в финале. Далеко не каждый выигрывает Кубок Гагарина.

– Победный опыт помогал в нынешнем плей-офф?
– Конечно. В прошлом году я впервые прошел весь плей-офф до конца. Раньше даже во втором круге не играл. Теперь же опыт помогает. Более сдержанно ко всему отношусь.

– Многие хоккейные специалисты отмечали, как качественно у тебя получалось опекать и блокировать главную звезду ЦСКА Александра Радулова. Что скажешь по этому поводу?
– Специалистам виднее (смеется). Просто так сложилось, что случайно оказывался с ним рядом. Так, чтобы специально я его блокировал, – нет, такого не было.

– Случайно, говоришь?
– Ну не совсем уж случайно, конечно (смеется).

– А ты сам заранее не разбирал игру Радулова, если уж так получалось, что вы часто одновременно с ним оказывались на льду?
– Нет, ничего я не разбирал, ни с тренером, ни самостоятельно. Просто выходил и играл по ситуации.

– На твой взгляд, хоккеисты справедливо зарабатывают большие деньги?
– Более чем. Хорошо, если кто-то сумел, пока карьера шла, куда-то вложиться, бизнес какой-то открыть. А некоторые за всю карьеру не успевают ничего накопить. При этом все поломанные-переломанные. Хорошо еще, если до 35 лет доиграют. А в 40 ты уже никому не нужен.

– Ты закончил ведь институт?
– Ну да, как все (смеется).

– Малаховку?
– РГУФК.

– Какая специальность?
– Тренер.

– Тебе это интересно?
– Интересно. Но сейчас я себя тренером как-то слабо представляю. А так – я не загадываю.

– Можно детским тренером сначала попробовать.
– Я считаю, что их работа очень тяжелая. Здесь должно быть призвание. С большим уважением отношусь к труду детских тренеров.

– Тот же Кудашов давно вел конспекты, а как у тебя с этим?
– Да пытался я. Но так ничего и не записал (смеется). Надеюсь, все в голове запишется.

– В детстве ты хотел стать вратарем. Почему?
– Мне кажется, все дети вратарями хотят быть. Блин, ловушка – все эти дела (смеется). Интересно, красиво. Но получилось так, что голкипером не стал…слава богу.

– Несмотря на то что ты являешься центральным нападающим, тебе иногда приходилось выполнять функции защитника. И даже в юниорской сборной, где ты играл в обороне, у тебя был лучший показатель полезности. Не задумывался о смене амплуа?
– Нет. Здорово, конечно, что я в юниорской сборной удачно сыграл. Но это была вынужденная мера из-за травм защитников. Я и в Череповце, когда была эпидемия гриппа, несколько матчей провел в обороне. Да и в «Динамо» подменял защитников.

– Насколько тяжело играть в защите?
– Знаете, ни один нападающий не сыграет лучше защитника в обороне и ни один защитник не сыграет лучше нападающего в атаке. Защитник – последний рубеж перед вратарем. В хоккее ситуация по-разному складывается. Может, например, шайба перескочить через клюшку. Если у нападающего такое произойдет, позади него еще четыре человека. А здесь только вратарь. Может, больше ответственности чувствуешь...

– У тебя изменилось отношение к защитникам после такого опыта?
– Да нет. В хоккее нет легких амплуа. Везде есть свои минусы и плюсы. Это ведь командный вид спорта.

– В функции центральных нападающих входит игра на точке вбрасывания. Тот же Сергей Федоров рассказывал, что ему часто попадали по мизинцу, постоянно его травмируя. Тебе тоже достается на вбрасываниях?
– Конечно. И по мизинцу попадает, и по руке, особенно в место между перчаткой и налокотником.

– Как ты готовишься к игре на точке?
– В этом компоненте игры очень много нюансов. Бывают неудобные соперники. Иногда все получается, иногда ничего. Многое зависит от настроя. Как судья шайбу бросит: подпрыгнула она или в палку попала... Всех мелочей не перечислишь.

– С кем тяжелее всего выходить на точку вбрасывания?
– С Костяном Горовиковым, когда мы еще друг против друга играли, было очень тяжело на точке. У него очень крепкие руки. В прошлом году с Сергеем Федоровым сложно приходись. Он очень здорово играет на вбрасываниях. Тот же Макаров из Нижнего Новгорода в одном матче с одной точки все у меня выиграл. Терещенко очень хорош. А Свит (Свитов – прим. ред.) – это просто машина. У него такие рычаги! Или тот же Кваша. Нелегко с такими вставать на точку.

– Терещенко в одном интервью сказал, что ему обидно за тех ребят, которые проводят очень много черновой работы, ложатся под шайбу... Пишут-то в основном о бомбардирах и снайперах. Согласен с ним?
– Мне, если честно, все равно. Не пишут и не пишут, наоборот – так спокойнее. В последнее время вообще ни за чем не слежу. Конечно, все хотят забивать. И мне хочется принести пользу команде. Но еще не факт, если меня будут ставить на большинство, я сразу превращусь в снайпера. Знаете, когда я выхожу на лед, мне совершенно все равно, кто будет забивать. Пусть хоть одни защитники. Главное – чтобы команда выигрывала. Я же не индивидуальным спортом занимаюсь, а командным.

– Я знаю, что тебе не так давно удалось побывать в Африке. Какие остались впечатления?
– Отличные. У нас отель располагался на территории заповедника. Там еще были палатки для дикого отдыха. Представьте, в пяти метрах от тебя гуляют зебры, тигры, жирафы. Все очень красиво. Здесь такого точно не увидишь.

– А если бы животные набросились? Не страшно было?
– Нет. Во-первых, это все-таки заповедник, а не дикая природа. А во-вторых, там была охрана. Тем более что животные пассивны в жару. Днем они обычно валяются, отдыхают. А в ночное время уже охотятся.

– А ты прививки какие-то делал перед поездкой?
– Нет. Мы что-то поздно спохватились на этот счет. Там нужно было делать две или три прививки. Но мы взяли на всякий случай с собой таблеточки. Однако они не пригодились.

– Из тех мест, где ты еще не бывал, куда бы хотел поехать отдохнуть?
– Еще бы в Африку съездил. Ребенка бы свозил туда. На самом деле я много где не был. Например, на горнолыжном курорте. Ни разу на горных лыжах не катался. Не был в Японии, Китае. Было бы интересно туда поехать. Как и в Новую Зеландию, Австралию.

– А ты вообще любишь путешествовать?
– Да. Я не сторонник лежачего отдыха.

– Если у тебя появляется свободное время в сезоне, чему ты посвящаешь его?
– По-разному бывает. Могу полдня проспать, если поздно заснул после игры. Хорошо еще на дачу съездить, в бане попариться. Это дело я очень люблю.

– Тебе недавно исполнился 31 год. Какие ощущения?
– Я себя на 31 совершенно не ощущаю. Лет на 25 максимум (смеется). Но я спокойно на эту тему реагирую. Ну да, пошел четвертый десяток. Все быстро пролетело. Ничего страшного.

– От какой собственной черты характера ты хотел бы избавиться?
– Бывает тяжело сказать «нет», когда не хочется что-то делать, помогать (смеется). Разные ситуации бывают. Иногда боишься обидеть человека, отказав. И делаешь неудобно для себя.

– Какой совет запомнил на всю жизнь?
– Родители всегда меня учили быть честным. Не обманывать. Стараюсь их не подводить.

– Что тебе в людях не нравится?
– Высокомерие. И пафос. Есть такие люди, которые ставят себя выше других, хотя сами ничего из себя не представляют.

– Кто твои главные критики?
– Друзья. Может, брат. Но за хоккей они не критикуют.

– А как ты реагируешь на критику?
– Меня тяжело критиковать, потому что я считаю, что всегда прав (смеется). Может быть, поэтому друзья стараются меня особо и не критиковать, чтобы со мной не связываться.

– Оглядываясь назад, что можешь сказать о своей карьере?
– Нормально все идет. Самое главное – не деградировал сильно (смеется). Потихонечку опыт появляется. И желание есть, и здоровье. Это самое главное.

P.S. Генеральный директор московского «Динамо» Андрей Сафронов в одном из интервью назвал Сергея Соина самым недооцененным игроком бело-голубых. Но вскоре Сергея пригласили в сборную России на чемпионат мира. После десятилетнего перерыва. Получается, оценили! Но главное, что у Сергея есть, – это семья. И любому мужчине было бы приятно услышать те слова, которые сказала в адрес своего мужа Ксения Соина:
«Сергей – это тот человек, в котором я уверена не на сто, а на двести процентов. За ним я действительно как за каменной стеной».  

текст: Алексей Карпенко
«Территория «Динамо» №2 (19) 2013