Джордан Уил: Хоккей — первое слово в моей жизни

— Джордан, понимаю, для Канады ситуация, когда мальчик хочет играть в хоккей — более чем привычная. Тем не менее, как начался твой путь?
— Какой-то особой истории у меня нет. Хоккей — главный вид спорта в Канаде, спорт, который все обожают. Хоккей буквально везде: по телевизору, на радио, на билбордах, в социальных сетях. Мой папа тоже играл в хоккей, и именно он познакомил меня впервые с этой игрой, когда я был еще крохой. У меня даже есть видео, которое свидетельствует, что моим первым словом в жизни было слово «хоккей». Не знаю, тренировал ли отец меня специально, чтобы так вышло (смеется). Очень забавное видео, на самом деле, там я в подгузниках делаю свои первые щелчки по монеткам вместо шайбы на земле. Хоккей со мной всю жизнь, и я очень счастлив, что все еще в игре.

— Звучит так, что другого выбора в жизни у тебя и не было.
— Конечно, были другие увлечения и варианты. Но, в каком-то смысле, путь в хоккей был проложен для меня, и я пытался сделать все возможное, чтобы продолжать играть, развиваться, становиться лучше, прогрессировать с каждым годом. Думаю, все эти усилия окупились.

— Почему ты решил стать именно нападающим?
— Я был нападающим с самого первого дня. Хотя, ладно, не совсем так. Вообще-то я хотел быть вратарем из-за красивой формы. Провел одну игру в воротах. Скажем так, вышло не очень. Я плакал всю дорогу пока мы ехали домой. И это был последний день моей вратарской карьеры, с тех пор я перешел в нападение. Не смогу назвать конкретную причину, почему я выбрал именно нападение, а не оборону. Мой отец тоже был нападающим, возможно, это сыграло свою роль, или он даже немного подтолкнул меня к этому.

— Кто был твоим кумиром?
— Надо признаться, хоть я и вырос в Ванкувере, моим хоккейным кумиром никогда не был игрок «Кэнакс». Я всегда восхищался Джо Сакиком, он был моим примером для подражания. Сакик, кстати, тоже родом из Ванкувера. А в жизни мой абсолютный герой — это отец.

— Какой самый важный совет ты от него получил?
— Мне кажется, я просто не смогу выбрать какой-то один совет, одну фразу от него. Он всегда, всю мою жизнь был рядом, поддерживал, помогал. На льду и вне него. И сейчас, когда у меня самого уже есть ребенок, мой отец по-прежнему ориентир для меня.

— Что было более волнующим: драфт или первая игра в НХЛ?
— Определенно игра. Как по мне, драфт — это немного искусственно раздутое событие. За свою карьеру я видел столько ребят, кто был низко зафрахтован или не был выбран вообще, но они проводят в НХЛ по 700-1000 игр. А вот первый матч в НХЛ — он особенный. Это было в Лос-Анджелесе, мы играли против «Финикса», все мои друзья приехали на эту игру. Было классно. Конечно, меня потряхивало, и я пытался отвлечься от эмоций и сконцентрироваться на игре. И первая шайба — тоже волнительное воспоминание. Мне понадобилось около 15 игр, чтобы забросить. Потом дела пошли легче, сразу пришла уверенность в себе и свои силы.

— У тебя есть домашний музей?
— Ох, да. У меня сохранилась моя первая клюшка, несколько шайб. В НХЛ мы принимали участие в «Зимней классике», я сохранил свою майку. На самом деле, в НХЛ так много можно сохранить себе на память, иногда даже кажется, что слишком много. Но это все очень важные воспоминания.

— Как ты обычно проводишь время дома в межсезонье?
— На самом деле, сезон или нет, в спортивном плане для меня все остается примерно таким же. Я тренируюсь, слежу, чтобы тело было готово к нагрузкам. В остальном, обычные увлечения — гольф, видеоигры, люблю немного подиджеить, чуть-чуть (говорит по-русски). Обожаю ходить в походы с друзьями — это любимое хобби всех, кто живет в Британской Колумбии.

— Как тебе Россия?
— Все классно. Когда я в прошлом году впервые приехал в Казань, признаюсь, все превзошло мои ожидания. Все оказалось таким нормальным, в хорошем смысле слова. Ты живешь в Канаде, на другом конце света, практически ничего не знаешь про Россию: какая здесь жизнь, еда, машины. И когда я увидел все своими глазами — у меня не произошло никакого культурного шока. Просто переехал в другой часовой пояс, вот и все. Да, конечно, языковой барьер создает определенные сложности. Но это ребятам, кто приезжал 15 лет назад, было по-настоящему трудно, а сейчас есть смартфоны с переводчиком, можно легко и быстро договорится. Думаю, хорошо, что моя история в КХЛ началась именно с Казани, это помогло как-то постепенно перестроиться. Москва — классный город, мегаполис, но сначала, как мне кажется, всего может быть слишком много.

— А как проходит твоя адаптация в «Динамо»?
— Все отлично. Здесь больше англоговорящих, чем было в Казани в прошлом году, так что с взаимопониманием нет проблем. Все ребята общаются друг с другом. Нет какого-то разделения по группкам. Мне кажется, это очень важно для команды. Думаю, если мы сумеем сохранить эту атмосферу, нас ждет удачный сезон.

— Твоя первая игра за «Динамо» и сразу против бывшей команды…
— Это, конечно, особенные впечатления. У меня был подобный опыт в НХЛ, всегда немного странно играть против своих бывших партнеров, с которыми ты недавно варился вместе. Мне кажется, мы показали классный хоккей и здорово, что сумели победить.

— Какой ты видишь свою роль в команде?
— Как игрока, который приносит пользу. Отдавать передачи, забивать, быть полезным на каждом участке площадки — вот что важно для меня. Я не пытаюсь ставить сверхзадач по голам, потому что это только давит морально. В прошлом году у меня сначала был всего один гол в 17 матчах, а потом 11 шайб в 18 играх. Я просто буду работать.

— Что ты знал про «Динамо» до того, как оказался в команде?
— Знал, что раньше команда имела какое-то отношение к министерству внутренних дел, что-то такое. А так, конечно, я знаю, что «Динамо» — клуб с очень долгой и великой историей в хоккее.

— Обычно в командах с такой историей и давление тоже великое.
— Меня так просто не испугать. По юниорам я играл за команду со столетней историей, а в НХЛ я играл за «Монреаль», поверьте, я знаю, что такое давление. Но есть простой рецепт: если ты не хочешь слышать шума — не заходи в социальные сети. Мне очень нравится выражение: «Неведение — это благословение». Самое важное происходит внутри команды, а не вокруг нее.

— Что ты любишь в хоккее?
— Соревнование. Любой спортсмен испытывает прилив эндорфинов, азарт, когда соревнуется. Это радость от победы, радость от хорошего паса, от малейшего успеха. Это зависимость от успеха, ты хочешь добиваться его снова и снова.

— А что тебе не нравится в хоккее?
— Расставание с семьей и друзьями. Но я отношусь к этому философски. Я благодарен за все, что есть в моей жизни благодаря хоккею. В любом деле есть сложные моменты. В хоккее — это физические нагрузки, травмы, разлука с близкими. В то же время, хоккей — это очень весело. Во многом у нас максимально беззаботная и счастливая жизнь.

— Кем видишь себя по окончании карьеры игрока?
— Абсолютно точно не вижу себя тренером, слишком много стресса (смеется). Вы посмотрите, они все седые. У меня есть пара идей, но пока я не продумывал план детально. Когда этот момент придет, немного отдохну и серьезно задумаюсь, что хочу делать дальше.

— Какой совет ты нынешний дали бы себе юному?
— Расслабься, все будет хорошо. Когда ты молод, то переживаешь по поводу миллиона вещей. Думаю, каждый взрослый человек посоветовал бы себе молодому не волноваться. Особенно когда тебе 19-20 лет, ты пытаешься пробиться и закрепиться в профессионалах все равно в какой сфере. Все проходят через взлеты и падения — и это нормально, не надо каждый раз переживать трагедию.